часть 2

Две недели назад

Фаза быстрого сна

Стадия 1

Раз-два, раз-два-три, сколько можно не спать?

Я сидела на полу в большой комнате, с самым мрачным выражением лица пила пятую по счету чашку кофе и листала книжку по осознанным сновидениям.

Кофе в таких дозах уже вызывал тошноту и отвращение, так же как и сомнительная литература.

Спросите как я докатилась до жизни такой, а вернее до осознанных сновидений?

Увы, когда тебе уже месяц снятся на диво реалистичные кошмары, а потом от недосыпа, кофе и энергетиков начинаются галлюцинации в реале — становится не до скептицизма.

Я резко захлопнула книженцию и гневно запустила ею в стенку.

— Да пропади все пропадом!

Книжки не помогали. Лекарства не помогали.

С нажимом помассировав виски, я встала, и подошла к окну.

Вдох-выдох… Дыхание патиной оседало на стекле.

Тишина, в которой слышен только стук сердца.. и тихие шаги из ниоткуда.

Снова кажется. Пока кажется. Пока.

Я стояла, распластав ладони по холодному стеклу, и смотрела на вечерний город. Красиво…

В этом было что-то чарующее. Звездная бездна над головой, которая с высоты шестнадцатого этажа кажется немного ближе. И темная внизу, разбавленная янтарными островами фонарей.

Еще одна ночь. Надо пережить еще одну ночь.

“Не сопротивляйс-с-с-ся” — выл ветер за стеклом, с ЕГО интонациями.

- Не дождешься, — процедила я и распахнула окно. Обхватила себя ладонями за голые плечи, ощущая как кожа покрывается мурашками. Холод… Как же я полюбила его за последний месяц! Даже странно, что до сих пор не простыла.

Помотала головой, избавляясь от тягостных мыслей и пронеслась по квартире, включая свет везде. Он загорелся ярко, почти до рези в глазах.

Так, а теперь надо дождаться друзей. У Милы сегодня вечеринка. Мила вообще в последнее время повадилась вечеринки устраивать. Кстати, Мила это я. Совершенно нормальная, довольная своей жизнью девушка. Оптимистка, альтруистка и просто красавица. По крайней мере так было всего лишь месяц назад.

А потом мне начали сниться странные сны. С каждым разом просыпаться было все сложнее, сны становились все страшнее… и уже через неделю я начала кричать по ночам так, что будила соседей. А через две в моих черных волосах показался первый седой волос.

Сны были реалистичны до дрожи.

Снотворное не помогало, успокоительные тоже. И сейчас я морально готовилась сдаваться психиатру, если в ближайшее время не будет перемен.

В момент наивысшего отчаяния раздался звонок, а после взрыв хохота и знакомый бас за дверью сообщил:

- Открывай, Сова, Медведь пришел!

Щелкнули замки, которых прибавилось в последнее время и распахнув дверь, я попала в объятия внушительного, плотного парня. Он приподнял меня и немного покружив поставил на ноги.

Где-то на границах между разумом и моей больной фантазией, показалось недовольное шипение, но я не придала этому значения. Очередная легкая галлюцинация. Мой персональный кошмар был ревнив. Ему не нравилось, когда кто-то кроме него будил во мне эмоции. А уж если положительные… тогда в квартире начинала звенеть посуда, без ветра колыхались занавески, и мой кот забирался на шкаф, поглядывая на все это круглыми от ужаса желтыми глазищами.

- Ну, Мила, где же радость от встречи с другом? — потрепал меня по волосам приятель.

- Не нахожу слов от восторга, — я светло улыбнулась Медведю. — Привет, дорогой!

- Во-о-о-от! Другое дело! — он еще раз сжал меня в медвежьих объятиях и вздрогнул от удара в спину и возмущенного вопля.

- Слышишь ты, единоличник, я тоже между прочим по ней соскучилась!

Я лишь рассмеялась в ответ, ощущая как понемногу отогревается душа, измученная кошмарами во сне и наяву.

Что такое большая компания? Это свет, смех, алкоголь и веселье до утра. То что нужно человеку, которому нельзя спать до рассвета, не так ли?

Я сидела на кухне с ребятами и с интересом смотрела как разливают по стопкам золотую текилу. Белый ободок соли на кромке действовал на меня гипнотически. Хотелось провести подушечкой пальца и ощутить шероховатость крупинок под кожей.

Встряхнула головой, сбрасывая сумасбродное наваждение и окинула кухню изучающим взглядом.

Тут были все атрибуты пьянки-классической. Два философа в углу, которые сейчас задвигали про теорию относительности, сладкая парочка что не могла оторваться друг от друга с самого момента встречи и странный мужик-растаман. Откуда взялся последний я не знаю, кажется от соседей пришел и остался. Собственно благодаря ему мы сейчас и сидели при свечах, пытаясь стать "ближе к тонкому миру".

Лично мне не особо нравилось так как в углах мерещилась тьма, которая мягко перетекала по обоям и периодически подмигивала мне красным глазом. Но я уже была настолько спокойна, что только мрачно ухмыльнулась, показала глазу неприличный жест и опрокинула в себя очередную стопку текилы. Глаз возмущенно заморгал на удивление длинными ресницами, но мне на волне бесстрашия любезно дарованного текилой было все равно.

Дожевав лимончик и решив, что пока тонкого мира с меня за глаза и за уши, встала и пошла в комнату. По дороге попыталась попасть в ванную, но увы ее уже оккупировала памятная влюбленная парочка.

Я пнула дверь:

- Быстрее можно?

- Не оскорбляй меня, Сова! — ответил мужской голос под аккомпанемент женского смеха.

Смирившись, я развернулась и, оперевшись о косяк, застыла у входа в зал.

Тут у меня сидели свои диванные философы, которые в обнимку с гитарами и барабаном спорили о музыкальных вкусах.

Я плюхнулась рядом и решительно потребовала:

- Сыграй что-нибудь.

- Желание хозяйки — закон, — весело ответил гитарист и начал что-то наигрывать.

Я откинулась на стену, слушая слезовыжимательную историю о том, что у любви нашей села батарейка. Кажется, эта песня вообще непременный атрибут любых наших посиделок. Был ли то поход, день рождения, спонтанная встреча без особого повода — не важно, важно то, что повыть хит про "холодный ветер и отсутствие пути обратно”, время находилось всегда.

Все было просто потрясающе еще минут двадцать, пока наш бодрый музыкант не заявил, что сейчас сыграет свою песню.

- Баю ба-а-ай, засыпа-а-ай.

Да это издевательство какое-то! В голове были сплошь неприличные выражения и я резко встала и пошла на балкон. Грубо конечно, но, блин... Меня можно понять.

На темном балконе, прямо с потолка, мне подмигнули знакомые глаза. На этот раз три.

- Ну что, глюки... — я отсалютовала им бутылкой вина, найденной здесь же. — Еще чуть-чуть и будет нам всем галоперидолу за счет заведения.

- Думаеш-ш-шь?

Звук на грани слышимости, мягкий, но я все равно вздрогнула как от удара.

После улыбаюсь, делаю еще один глоток красного и спокойно сообщаю в пустоту:

- Я же такими темпами совсем сопьюсь и меня не только ты посещать будешь, но и белочки там всякие. Выдержишь конкуренцию, а?

Лишь смех в ответ.

Белочек он за конкурентов явно не считал. Заглянув в бутылку, я решила, что зря.

Пока я общалась со своим личным доктором зло, глазюки на потолке решили, что внимания им маловато будет и свесились на длинных щупальцах, выразительно хлопая на меня ресницами.

- Все равно страшные, — по секрету поведала им.

Окно распахнулось от порыва ветра и по лицу скользнул поток воздуха с незнакомым терпким запахом. Погладил по щеке, взметнул волосы.

- Неубедительно, — насмешливо ответила окончательно потерявшая страх я. — Сегодня на редкость тихий день.

Снова смех ответом. Таки нужен нам, Мила, галоперидол.

- Раз-два, раз-два-три, сколько можно не спать? Раз-два, раз-два-три, время глазки закрывать, — вкрадчиво пропели мне на ухо. На какой-то миг показалось, что кожу задели холодные губы.

Сон навалился с новой силой. Время перед рассветом самое тяжелое. Он знает и пользуется.

- Рано глазки закрывать, — я сильно ущипнула себя за руку.

Он промолчал, но приставучий мотив этой песни-считалочки, все равно звенел в голове.

Блин, как же хочется лечь и все… не быть, не думать, просто позволить себе отключиться. Но я-то знаю, что неведомой сволочи только этого и надо.

Я назвала его Сноходцем.

Не знаю кто он, откуда пришел. В самом деле существует или плод моего воображения? Я никогда его не видела. Лишь смутные тени, отзвуки голоса и странный запах, который временами улавливала.

Спустя какое-то время я поняла, что если спать по утрам кошмары снятся, но не такие до ужаса реалистичные. Сначала я боялась и плакала, сидела на антидепрессантах со страхом понимая, что они не помогают. А потом устала бояться. Просто устала. Кажется именно тогда Сноходец мной еще больше заинтересовался.

Любит когда жертва трепыхается?

- Жизнь — игра. Так интере-с-с-с-нее, — было мне ответом.

- Ты больной извращенец, — не постеснялась я в свою очередь поделиться честным мнением.

- А то, — насмешливо согласилась со мной тьма за окном. — Больной, ненормальный… и совершенно бессовестный.

— Это в смысле? — я не на шутку насторожилась и нервно сжала пальцы.

Так, надо уходить с балкона, а то разговоры с галлюцинациями это еще хуже, чем просто их лицезрение.

- Не умею играть честно.

В качестве наглядной иллюстрации к последней фразе, большая ваза на балконной полке зашаталась и поспешно обернувшись, я успела увидеть лишь то, как она летит мне в лоб.

Удар, искры из глаз, боль и беспамятство.

И только в ушах по прежнему звенели слова считалочки…

- Раз-два, раз-два-три, я не устану ждать. Раз-два, раз-два-три, и тебе не убежать…

Тварь хитрая! Это мы еще посмотрим!