Глава 3

КРИСТИНА

— Перестань меня преследовать! — резко торможу, оборачиваясь.

— Ты будешь делать то, что я тебе говорю, золотце.

В темных глазах ад. Гордей смотрит так… мурашки по коже. Жадно и… как будто сейчас набросится. Надменное выражение лица внушает опасения. Мы на улице, возле моей работы, вроде и люди вокруг, и ещё не до конца стемнело, но находиться рядом с ним страшновато. Я точно знаю — этот мужчина способен на неожиданные поступки.

— Ты сейчас тихо-мирно идёшь со мной и садишься в мою тачку, — от этого предложения становится не по себе.

— Это необязательно. Если настаиваешь на разговоре — можем обсудить здесь.

Меня дома сынишка ждет. Мне нужно отпустить няню. Конечно я не успеваю заниматься малышом, поэтому пришлось искать помощь. Дарья Станиславовна мне понравилась с первого взгляда и разговора. Мы с ней договорились, что она будет сидеть с Андрюшей пятидневку. Да, со своим мальчиком я вижусь не так часто, как хотелось бы, но ничего не поделать. Сначала я очень переживала, но потом смирилась. Выше головы не прыгнуть, а если я не буду нормально зарабатывать, то мы многого будем лишены. Чувство вины, что мало времени провожу с сыном, сначала съедало мои нервы подчистую. Но потом я научилась видеть и хорошее.

А теперь, распрямляя плечи под тяжёлым мужским взглядом, я понимаю, что могу сегодня вообще не вернуться домой…

— Солнышко, я балдею, когда ты так пристально меня разглядываешь, — хватает за руку и тащит за собой. — Но у тебя ещё будет для этого масса возможностей.

Упираясь, пытаюсь найти хоть какие-то подходящие слова.

Моя уверенность на осколки разбивается от столкновения с мужской невозмутимостью. Он вообще не соображает? Или и правда море по колено?!

— Ты с головой не дружишь? Мне нужно домой и мне с тобой некогда общаться. Можешь завтра днём приехать, побеседуем в кабинете. Или, так уж и быть, разрешаю позвонить мне. Обещаю ответить.

— А я с некоторых пор маленьким обманщицам не доверяю, — резко притягивает к себе и через несколько шагов прижимает к корпусу машины. — Или ты специально такая несговорчивая? Любишь, когда тебя уговаривают?

Последнюю фразу он выдыхает мне в губы. Ловлю согревающее дыхание и на пару секунд закрываю глаза.

Гордый. Грозный. Суровый. Я помню все об этом мужчине. То, каким он может быть ласковым. То, каким он может быть жестоким. Страстным и несдержанным. Нетерпеливым. Заносчивым и резким. Но одновременно мягким, искренним. Бесподобным… Я даже его терпкий запах помню.

— Будь на твоём месте кто-то другой — кто угодно, — давно бы уже в дерьмо лицом макнул и отправил расслабляться в изоляцию и больше ни о чем не думать.

Он нисколько не преувеличивает. Я точно не знаю масштаба трагедии, но он просто так ничего с рук не спускает. Никому.

— Так что же тебя останавливает, Гордей?

— Раздирать в любом случае придётся твою фирму. Без обид.

— Я вообще ни при чём. Я первый раз слышу, что деньги были получены обманным путём. Сейчас вернуть не смогу. Дай мне время сориентироваться. Может, это вообще какая-то ошибка?! Я со всем разберусь.

— Черта с два ты разберёшься. Ты такая же пешка. Как и я.

Он вдруг медленно — почти нежно — обводит овал моего лица костяшкой указательного пальца.

— Я тут подумал. На что бы ты была готова, чтобы сохранить все, что имеешь? — подушечка его пальца задевает нижнюю губу, а меня словно током бьет, я даже пытаюсь отойти назад, но некуда. Напряжение уже зашкаливает, а мужской запах вновь впитывается в кожу. Гордей резко вдавливает меня пахом в машину.

Он прекрасно расслышал тихий стон, сорвавшийся с губ, опустил на них взгляд.

— Перестань. Я тебе ничего не должна, — возражаю слабым шепотом, но мужчина лишь ухмыляется в ответ. — Чего ты хочешь?

— Ты знаешь.

— Нет.

— Знаааааешь… — его рука чуть касается моего бедра, и я тут же реагирую. Пытаюсь вырваться. Но он снова держит меня в плену. Сейчас вокруг никого.

— Хватит! Знала бы — не спрашивала! Денег нет. И я думаю, ты что-то не так понял.

Он вновь хватает за руку и заставляет отойти в сторону. Любое сопротивление сразу приводит к противодействию. На запястье явно останется отметина.

Дверь передо мной распахивается, и Гордей просто швыряет меня на заднее сидение. Вот так просто! На улице!

Упираюсь как могу, но ничего не выходит.

— Гордей, ну ты с ума сошёл?! Я не могу с тобой поехать! У меня дома дела и… — имя нашего с ним ребёнка я проглатываю. Ничего не собираюсь сообщать этому человеку. Не хочу, чтобы он знал о сыне. Он ему, конечно, не нужен, но рисковать и по доброй воле вручать ему рычаг давления на меня тоже нельзя!

— Очень, конечно, сожалею, — проталкивает меня в машину и тут же садится рядом, вытесняя на соседнее сидение. — Поехали! — раздаётся резкий окрик. Двери мгновенно блокируются, а машина плавно трогается с места.