Глава 1. За пределами систем

Тико дёрнул веком и с трудом приоткрыл глаз. В темноте размеренно еле слышно пикали приборы и где-то в стороне мигало красным. Предупреждающе красным.

Тико заставил себя всмотреться, сосредоточился, мигая часто и фокусируясь на надписи.

«Внешняя экзентерация», — прочитал он по слогам.

— Внешняя что? — голос хрипло продрал связки. Тико кашлянул, вытянул руки и упёрся в плотную оболочку криокапсулы. — Какого хуя?..

Руки стали шарить по спрятанной панели, давить на кнопки. Нервничая, Тико нечаянно запустил внутреннюю охранную систему, и капсула с шипящим звуком лопнула, выпуская его на воздух. Тико нервно вздохнул и тут же закашлялся, задыхаясь от наполняющего лёгкие раствора.

— Какого...— На пол рядом с ним полились сиреневая жидкость и остатки биомассы, предохраняющей желудок.

На стенах вспыхнул свет. Тико зажмурился, закрывая лицо руками, нащупав на лбу непонятную железку. Попытался её снять, резко дёрнулся и, случайно зацепившись за какую-то стойку, выдрал панель с приборами. Его тут же оглушило взвывшей сиреной.

— Блядство!

Тико спустил ноги, спеша сбежать, но поскользнулся и грохнулся, растекаясь тяжёлым, окаменевшим телом по шершавому, как наждак, полу.

— Полковник Гарсия! — раздалось откуда-то сбоку, и Тико нервно дёрнул головой, так что позвонки в шее громко хрустнули. — Почему вы проснулись?!

В проёме двери замер перепуганный насмерть молодой омега. Тёмная форма в облипку делала его маленьким и очень стройным. А огромные перепуганные глаза — похожим на сову. Тико попытался придать себе непринуждённый вид, но в зеркальном шкафчике отражался голый, перепачканный сиреневой слизью и истекающий из разодранной руки кровью чудовищный, а не милый здоровяк.

— Я вызову врача! — взвизгнул перепуганный омега и сбежал.

Тико со вздохом откинулся на спину, растягиваясь на полу бесхребетной массой, и снова взвыл, стукнувшись об остатки вырванной техники и зацепившись дурной железкой, что прилипла ко лбу. Мысли были вязкие и мутные. Что он тут делает? Почему...

Раздражённый, он потянул чёртов обруч, снял его с правой части, вытягивая из волос, где тот запутался странными шипами, а потом стянул и с левой стороны. Отбросив его в сторону, Тико схватился за виски — боль прожигала разум, стирая его и уничтожая. От боли хотелось кричать.

Сделав несколько глубоких вдохов, Тико снова активировал защитную систему, ускоряя метаболизм и залечивая раны. Кровь остановилась и мозг перестал разрываться. Сквозь сполохи и чёрные пятна перед глазами стали проступать окружающая его палата и прошлая жизнь: межгалактический шаттл, подаренный щенок, арестованный Томас Травоски и тёплая заботливая улыбка Зуло...

— Зуло! — Тико как ошпаренный рванулся, крутанулся на заднице на триста шестьдесят, пачкая и без того измазанный пол ещё больше, и с полным недоумением уставился на вторую пустую лежанку. На ней не было даже капсулы — просто застеленная чистым белым, как и всё в этой треклятой комнате, бельём постель, словно приготовленная для его пробуждения. — Зуло! — крикнул он громче и, поднявшись на ноги, двинулся к двери.

Но ноги, вместо того чтобы слушаться своего хозяина, подкосились, и он свалился ещё быстрее, чем поднялся, приложившись при этом затылком о свою же капсулу...

Новое пробуждение было ещё неприятнее. Теперь Тико чётко осознавал, что происходит, и его беспокоило, нет — трясло до безумия, бесил тот факт, что Зуло не было рядом. Стоило открыть глаза, как он подхватился куда-то бежать, но его в четыре руки уложили на постель, что теперь занимала место его капсулы, и улыбающийся мужчина в белом халате вогнал иглу под кожу.

— Успокойтесь, — попросил он Тико. Но спокойствия не было ни в одном глазу.

Тико снова дёрнулся, но тело, словно ватное, лишь слабо пошевелилось.

— Что... происходит? — вместо громкого грозного крика Тико услышал своё слабое блеяние.

— Я дал вам нейролептик, — спокойно объяснил врач.

— Я не псих, — снова вышло вяло.

— После экстренного пробуждения возможны диссоциативное расстройство, потеря памяти и временная дезориентация. Через пару часов всё пройдёт.

Тико нервно дёрнул, а точнее, наклонил голову в сторону пустующей койки. Снова посмотрел на врача.

— Где мой муж?

Врач и омега, что всё так же изображал обеспокоенность и страх на круглом мальчишеском лице, переглянулись.

— Вы, господин отставной полковник Тони Гарсия, летите один, — как ребёнку пояснил врач. — Согласно нашим данным, у вас никогда не было мужа, и в новую галактику вы отправились в надежде найти свою пару.

— Где мой муж?! — как невменяемый повторил Тико.

— Я не знаю, что мне делать, — чуть отвернувшись, зашептал перепуганный омега. — Почему он вообще проснулся? Может, его снова усыпить?

— Нам осталось лететь всего месяц, на такой короткий период никто не будет тратиться на криосон, — врач ответил также тихо, но они оба говорили достаточно громко, чтобы Тико мог их спокойно слышать. И при этом они оба на него не обращали внимания.

— Не смейте меня усыплять! Я хочу видеть мужа! — заорал, а точнее запищал он и, недовольный, что тело ему не подчиняется, бессильно взвыл.

— Я подержу его пару дней на успокоительных, потом ему полегчает, и мы поговорим с капитаном.

— Я, правда, тут ни при чём, — отчаянно закрутил головой омега. — Я даже не трогал капсулу!

— Ага, — буркнул врач, и у Тико возникло подозрение, что они оба врут.

Врач сделал ещё один укол, а перепуганный омега, повздыхав, сел на стульчик рядом и, подперев кулаками круглые щёки, уставился огромными мокрыми глазами на злую морду бывшего заключённого. Мальчишку хотелось встряхнуть. Как следует дёрнуть и выпытать всё, что он знает о Зуло, о полёте...

— Дети... — Мысль эта была такой цепкой, что Тико выпутался из мутного состояния лекарств и даже голову повернул, осматриваясь.