2 Глава. Странный контракт

На часах была половина одиннадцатого, я стояла у окна на кухне и смотрела во двор. Мой чемодан уже был в прихожей, пальто и сапоги приготовлены.

— Ну, чего ты? — спросила Маринка, видя мое нервное состояние.

— Все в порядке, просто волнуюсь.

— Понимаю, но это действительно то, что тебе нужно.

— Хочешь от меня скорее избавиться? — пошутила я.

— Знаешь же, что нет. Я люблю тебя и хочу, чтобы у тебя все было хорошо. Чем дальше ты будешь от Москвы, тем лучше. Так ты скорее его забудешь.

— Ты права, но в этой работе меня многое настораживает. Марин, я боюсь.

— Не говори глупости! Все будет хорошо! — подруга крепко обняла меня.

— Кажется, за мной приехали.

К дому подъехала большая черная машина. Не было сомнений, что это именно за мной. Я сердечно попрощалась с подругой, пообещав позвонить, как только доберусь до места. И тут же завибрировал телефон: пришло сообщение от Кирилла Степановича с номером автомобиля, который меня ждет.

Как только я вышла из подъезда, из того самого черного внедорожника показался Кирилл Степанович. Он махнул мне рукой и жестом пригласил на заднее сиденье автомобиля. Пока я не спеша шла, водитель учтиво забрал мои вещи.

— Ну, что вы, Татьяна Николаевна? — улыбнулся мужчина, видя мое замешательство, — вы же не передумали?

— Нет, — решительно ответила я.

— Вот и славно. Тогда садитесь скорее!

Мужчина галантно подал мне руку, и я села в машину. Двери закрылись сразу же. Звук блокировки заставил меня запаниковать, но мой испуганный вид, кажется, только забавлял моего спутника.

— Вам нечего бояться. Это всего лишь меры безопасности. Вы едете на работу, если что-то вас не устроит, вы всегда сможете вернуться в Москву.

— Хорошо, — ответила я и отвернулась к окну. Только сейчас я заметила, что стекла в машине непрозрачные, а как только автомобиль тронулся, за водителем появился непроницаемый темный экран.

— Это меры безопасности. Не больше.

— Меры безопасности? Чтобы я не видела дорогу?

— Именно. По этой же причине выезжать из дома вы будете только с водителями Максима Игнатьевича.

— Но… это как-то ненормально.

— Милая девушка, поймите, мир нашего босса совсем не такой, как наш. На первом месте для него безопасность. Дом, куда мы едем — святая святых. Там он живет со своим ребенком. Вы пока что незнакомка, как Максим Игнатьевич может быть уверен, что вы не предадите его?

— Я всего лишь няня.

— Вот именно, няня! Вам он доверит самое дорогое, что у него есть.

— Я все еще не могу знать, кто будет моим воспитанником?

— Думаю, Максим Игнатьевич сам вас познакомит. А сейчас ознакомьтесь с договором, — мужчина достал из портфеля увесистую кипу бумаг и протянул ее мне.

— Это договор? — удивилась я.

— Условий много, но все они выполнимы.

За чтением договора я не заметила, как прошло время. Действительно, условий была масса; некоторые из них казались мне совершенно бессмысленными, но спорить не хотелось.

— Прочитали? — поинтересовался Кирилл Степанович, когда я отложила договор в сторону.

— Да.

— Если вам требуются какие-либо комментарии…

— Нет, спасибо. Все предельно понятно.

— Что ж, в таком случае, если беседа с боссом пройдет успешно, то нужно будет подписать оба экземпляра.

— Хорошо.

Остаток пути мы ехали молча. Кирилл Степанович был не настроен на разговор, а я и не настаивала, поскольку рядом с ним чувствовала себя неловко. Сложно было определить, сколько времени мы провели в дороге, но, по моим внутренним ощущениям, прошло больше трех часов.

Когда, наконец, машина остановилась и мне помогли выйти, я не поверила своим глазам. Передо мной возвышался настоящий четырехэтажный дворец; за высоким забором, что его ограждал, раскинулся хвойный лес.

Не успела я ступить и шагу, как услышала лай собак. На меня с бешеной скоростью неслись две овчарки. Я невольно отступила к машине.

— Кайла! Муст! Фу! — Кирилл Степанович вышел вперед и сделал какой-то жест псинам; они тут же убежали, — не бойтесь, Татьяна Николаевна, они прекрасно обучены и никогда не тронут своих.

— Все в порядке, я люблю собак.

— Это хорошо. У овчарок есть вольер, но почти все время они бегают по территории, — он посмотрел на мой чемодан и кивнул водителю, — Дмитрий отнесет чемодан в гостиную. После вашего разговора с боссом определим, что делать дальше.

Мужчина пошел в дом и кивнул мне, чтобы я следовала за ним. Складывалось впечатление, что он всегда общается с персоналом жестами. Дмитрий послушно шел рядом. Только сейчас я смогла рассмотреть его. Молодое мальчишеское лицо странным образом контрастировало с седыми волосами, шрамы над левой бровью и у нижней губы наталкивали на мысль о его непростом прошлом. Чтобы не выглядеть невежливой, я отвернулась от молодого человека.

Внутри дома все было куда проще, чем снаружи. Неожиданно скромный интерьер выглядел даже несколько неуместно. Кирилл Степанович сразу отвел меня в кабинет босса. Максим Игнатьевич, как выяснилось, задерживался, и меня попросили подождать. Было странно, что меня, по сути незнакомку, оставили одну в кабинете босса. Пользуясь случаем, я хотела позвонить Маринке и сказать, что успешно добралась, однако мобильная сеть в этом месте не ловила. Снова мурашки пробежали по спине.

Время шло, а ко мне никто не шел. Даже промелькнула мысль, что обо мне забыли. Чтобы как-то занять себя, я стала разглядывать кабинет — массивный письменный стол с компьютером, большое кресло, три стеллажа с книгами, плазменная панель и два стула. Ничего особенного. Откровенно говоря, я мыслила стереотипами, думала, что кабинет у богатого мужчины должен быть оформлен роскошно: например, стены украшают полотна модных художников. Здесь же, кроме книжных шкафов, рассматривать было нечего; впрочем, столь обширная библиотека никого не могла оставить равнодушным. Здесь были книги об искусстве и истории, мемуары полководцев, классика и современная беллетристика. Мне очень хотелось взять что-нибудь почитать, но я поборола в себе это желание и, как выяснилось, не напрасно.

— Татьяна Николаевна, извините, что заставил вас ждать, — раздался приятный мужской голос.

— Ничего, — с улыбкой ответила я и повернулась.

Стоило мне увидеть перед собой говорившего, как улыбка мигом спала с лица. Это был он — тот самый таинственный незнакомец с автоматом. Судя по его ехидной усмешке, он тоже меня узнал. Я растерялась, не зная, как вести себя дальше.

— Меня зовут Максим Игнатьевич, как вы уже поняли. Прошу вас, присаживайтесь, — вежливо произнес он и указал на стул, — как вы могли судить, я серьезно подхожу к выбору няни для своего ребенка. Я человек обеспеченный и влиятельный, поэтому для меня особую роль играет безопасность близких. Я должен быть уверен, что могу доверить вам самое дорогое.

— Конечно, — согласилась я.

Мне было неловко, но, судя по поведению Максима Игнатьевича, он решил все же не напоминать, что мы уже встречались. Мужчина был сосредоточен, серьезен и до невозможности красив. Снова меня как будто загипнотизировали, и я не могла отвести от него взгляда.

— Замечательно. В принципе, все, что мне было нужно, я уже узнал. Вы любите детей и легко с ними ладите. Ваши ученики от вас в восторге. Вы — человек мягкий, но с жестким стержнем. Вы справедливы, это доказывает случай с Павлом Морозовым. Несмотря на то, что он сын богатых родителей, вы не побоялись отчитать его…

— Простите, откуда вам все это известно? — удивилась я такой осведомленности.

— Татьяна Николаевна, повторяю, выбор няни моего ребенка — вопрос крайне важный. Я должен знать о вас все, чтобы быть уверенным.

— И что же еще вы выяснили про меня? — с долей раздражения поинтересовалась я.

— Мне известно о вас практически все, — самодовольно заявил мужчина, — вас что-то смущает?

— Да! Конечно!

— Что именно?

— Это моя жизнь! Кто вам дал право в ней копаться?

— Говорите так, будто храните страшную тайну, но мне известно, что вам скрывать нечего. Наоборот, вам есть чем гордиться: староста класса, королева выпускного, лучшая студентка курса. Также я знаю, что в последние годы вы почти всю себя посвятили мужу, практически не общались с друзьями, отношения с родителями напряженные. Поэтому вы остались в одиночестве после ухода Андрея.

— Еще что-то? — злобно процедила я; глаза обожгло слезами. Все происходящее, напоминало дешевый фарс. Мне казалось, что этот человек специально издевается надо мной, испытывая на прочность. Пелена очарования спала, и теперь я видела перед собой самодовольного наглеца.

— Прошу вас, успокойтесь, — на удивление нежно сказал он, — многие претендентки на эту должность после того, как узнавали о моей осведомленности, уходили. Надеюсь, вы выслушаете меня до конца.

— Хорошо, — снова сдалась я.

— Так вот, меня все устроило в вашей биографии. По ряду причин вы мне подходите, уверен, что и к моему ребенку вы сумеете найти подход, как и к своим ученикам. Со своей стороны обязуюсь исправно платить вам зарплату пятого числа каждого месяца, двадцатого — аванс. Вы ни в чем не будете нуждаться. В доме есть прислуга, которая занимается уборкой комнат, повар нас кормит, мажордом следит за порядком в доме.

— Я читала контракт, в нем сказано, что в мои обязанности будет входить уход за ребенком. Больше ничего. Хотелось бы узнать подробнее.

— Да, конечно, — улыбнулся мой работодатель и внимательно посмотрел на меня, — вы останетесь, я уверен.

— Не буду отрицать, что в данный момент я не уверена в решении.

— Вижу, но вы останетесь. Я знаю, — отрезал он и вмиг стал серьезным, — да, в ваши обязанности входит уход за ребенком. Мы с супругой в разводе, и полная опека на мне. Ребенка нет с нами только по выходным, когда он с матерью. Все остальное время, ребенок на вас.

— Я могу узнать имя и возраст ребенка?

— Только после подписания контракта.

— Но…

— Никаких «но»! — он так крикнул, что я непроизвольно дернулась. Мужчина пугал меня, и чем дальше заходил наш разговор, тем меньше уверенности у меня было. Кажется, он понял, что был слишком резок. Он расслабился и снова откинулся в кресле. — Извините, не хотел вас напугать. Опять же, это только безопасность. Я стараюсь держать в секрете свою семью, поэтому, пока вы не станете моим сотрудником, я не буду посвящать вас в детали.

— Хорошо.

— Вернемся к вашим обязанностям. На вас будет лежать забота о моем ребенке. Я очень много времени провожу на работе, могу не ночевать дома, уезжать на несколько дней. Мой ребенок не должен быть обделен вниманием. Надеюсь, это ясно?

— Да.

— Вы будете заниматься только своими обязанностями и ничем больше. Я — ваш начальник, и исполнять будете только мои приказы.

— Ясно.

— Если вы читали контракт, то видели, что до того, как приступите к работе, вам необходимо пройти полный медосмотр. Врачи приедут завтра.

— Максим Игнатьевич, летом я проходила ежегодный осмотр, у меня есть справки.

— Меня не волнуют справки, выписанные непроверенными врачами. Я прекрасно знаю такие осмотры. Подписывают, что вы здоровы, с закрытыми глазами. Я доверяю только своим врачам. К тому же, забота о здоровье важна и для вас самой, не так ли?

Я промолчала, по взгляду моего нанимателя было понятно, что спорить с ним бесполезно. Если рассуждать логически, то его требование вполне обосновано. Мало ли какое заболевание у меня может быть.

— Вам не стоит бояться, Татьяна Николаевна. Если вы будете хорошо выполнять свои обязанности, то вам ничего не грозит.

— А если не хорошо? — вырвалось у меня, но я тут же об этом пожалела.

— Уверен, что вы справитесь, — ухмыльнулся он и посмотрел мне в глаза, будто пытался заглянуть в мою душу.

— Что касается других условий…

— Вам нужны комментарии?

— Думаю, мне все ясно, — сглотнула я, боясь снова сказать что-нибудь лишнее.

— В таком случае, расскажу о том, чего нет в контракте. Как вы заметили, сигнал сотовой связи здесь не ловит. Да, я наблюдал за вами, когда вас сюда привели.

— Это шутка? — не выдержала я, судорожно оглядываясь.

— В том и в том углу камеры, — мужчина показал на потолок, — поймите, я не мог иначе. Мне нужно было увидеть, как вы себя поведете. Вы единственная из всех нянь, кто ничего не стал трогать, — улыбнулся он.

— Для вас это всего лишь игра? Наблюдаете через скрытую камеру…

— Успокойтесь, пожалуйста, — с раздражением перебил он меня, — вам с самого начала было понятно, что самое важное…

— Это безопасность, — докончила я за него, — но есть еще свобода, личное пространство, этика, в конце концов!

— Чтобы вы не переживали, скажу сразу: в вашей спальне и в ванной комнате нет ни камер, ни микрофонов, а вот в коридорах и общих помещениях есть. Это нужно. Оправдываться перед вами я не собираюсь. Ваше право — согласиться или отказаться. Ответ дадите завтра утром. Дам вам время подумать.

— Я подумаю, — ответила я в том же тоне.

— Так вот, сотовой связи тут нет, но блокировка распространяется только на обычные мобильные телефоны. Я выдам вам наш смартфон, его сигнал проходит через спутник, но определяется на телефонах как обычный номер. То же с выходом в интернет. Вы же приехали со своим ноутбуком?

— Да, но я не хочу его отдавать или менять!

— Это не потребуется. Мы установим в него чип, таким образом, при выходе в интернет будет невозможно определить IP-адрес компьютера и ваше местонахождение. У вас есть вопросы?

— Если мне не понравится? Если я захочу уйти?

— Я вас тут же рассчитаю, а Дмитрий отвезет в город. Вы не пленница, вы моя сотрудница. А теперь я все же покажу вам вашу комнату, — Максим Игнатьевич поднялся с кресла и направился к двери, а я все никак не решалась последовать за ним, сорвавшись с места, только когда мужчина вышел.

Моя комната располагалась на втором этаже. Максим Игнатьевич открыл мне дверь и галантно впустил внутрь. Здесь уже стоял мой чемодан; по-видимому, еще до нашего разговора мужчина принял решение оставить меня. Сама комната была просторной, но при этом уютной. В центре стояла широкая кровать, по обе стороны от нее прикроватные тумбы и светильники, напротив находился туалетный столик с огромным зеркалом и небольшой пуф.

— Одежду можете разместить здесь, — сказал Максим Игнатьевич и распахнул передо мной стеклянные двери, за которыми находилась мечта каждой девушки — большая гардеробная.

— Это моя комната? — недоверчиво уточнила я.

— Да, можете размещаться, если решите принять мое предложение. Обед будет в два. Столовая слева от гостиной, там я вас представлю.

— Спасибо, Максим Игнатьевич.

— Да, об этом… Мы здесь обращаемся по именам. Надеюсь, после школы вас это не покоробит?

— Нет.

— Что ж, в таком случае, Татьяна, до обеда.

Он слегка кивнул мне и вышел. Я принялась внимательно рассматривать комнату. Пусть я еще сомневалась в решении, но на некоторое время это в любом случае моя спальня. Вещи решила пока не разбирать.

Спустившись к двум часам в столовую, я увидела своего работодателя и домашнюю прислугу. Сразу бросилось в глаза, что весь персонал разных национальностей. Славянская внешность была лишь у женщины лет шестидесяти и Дмитрия. Стоило мне зайти в зал, как Максим кивнул Кириллу Степановичу, и тот представил меня собравшимся.

— Теперь представлю наш персонал, — с важностью в голосе сказал мужчина и повернулся к остальным, — Василиса — наш повар, Дмитрия вы уже знаете, Зула и Эстехиди — наши горничные, Салим — мажордом, Эрик — начальник службы безопасности.

— Очень приятно, — улыбнулась я.

— Присаживайтесь, Татьяна, — обратился ко мне Максим, — Василиса приготовила восхитительный обед.

Я села напротив будущего босса. Зула стала мне прислуживать, отчего стало несколько не по себе. Если смотреть объективно, то я, как и она, была на уровне прислуги в этом доме. С другой стороны, пока я не подписала контракт, в некотором смысле была еще гостьей.

Обед прошел практически в молчании, лишь изредка Максим о чем-то спрашивал меня. Его вопросы, как правило, касались искусства, литературы или истории. Этот мужчина поражал меня все больше и больше. Таинственный и опасный эрудит. Кто он, для меня было загадкой. Мне очень хотелось спросить его об этом, но я не могла. Первым условием моей работы был запрет на любые вопросы относительно деятельности босса. Конечно, у меня уже было некоторое мнение, сложившееся из того, что мне уже удалось узнать. Но эти мысли я гнала от себя, потому что работать на мафиози совершенно не хотелось.

После обеда в мой ноутбук вставили необходимый чип, чтобы я могла войти в Интернет, и передали новый смартфон. Не теряя времени, я позвонила Маринке, которая наверняка извелась из-за моего долгого молчания. Я поделилась с подругой своими сомнениями, рассказала ей все от начала и до конца.

— Только не говори, что ты струсила, — недовольно пробурчала она.

— А тебя не смущает все, что я тебе рассказала? Максим с автоматом, машина без окон, все эти условия?

— Нет, напротив, это так увлекательно! Таня, подумай, когда у тебя было такое приключение? Вся твоя жизнь была до тошноты правильной — дом, работа, муж. А сейчас такая авантюра, к тому же тебе сказали, если не понравится — уйдешь!

— Это сейчас так говорят.

— Скажи, а какой он из себя?

— Кто? Максим?

— Да.

— Высокий, темноволосый… Я бы сказала, что он красив, но есть в нем что-то пугающее…

— И он не женат!

— К чему ты клонишь?

— Сама прекрасно знаешь. Будете жить в одном доме, он свободен…

— Я не говорила, что он свободен, я сказала, что он в разводе с мамой своего ребенка.

— А кольцо на пальце было?

— Нет.

— Вот видишь, значит, заметила, — усмехнулась подруга, — ладно, я не говорю, что тебе надо крутить с ним роман. Пока. Просто прими предложение.

— Марин, но если со мной что-нибудь случится, то ты даже меня не найдешь.

— Ничего с тобой не случится! Не придумывай! У тебя все равно нет выбора. Если откажешься, то что? Вернешься в Москву и еще месяцами будешь бегать по собеседованиям? Или в Тулу к родителям? Они тебя живьем съедят за твой развод.

— Ты права.

— Вот видишь! Ладно, подружка, я бы поболтала еще, но мне пора. Позвони, как познакомишься с ребеночком.

— Пока.

Я опустилась на кровать и прикрыла глаза. Марина была права. У меня нет выбора. Мне придется согласиться на эту работу. Моя подруга всегда была легкомысленной и рисковой, не то что я. Для Маринки такая работа — всего лишь приключение, ее не заботило то, что я обрекла себя на существование в логове преступника. Этим мы и отличались: я бы никогда не позволила ей участвовать в такой авантюре, ведь это опасно.

Я снова посмотрела на телефон и тяжело вздохнула, ведь понимала, что не могу оттягивать неизбежное. Узнав о разводе, мои родители были в шоке. Для них брак — это нечто святое, то, за что стоит бороться. Они всегда хорошо относились к Андрею, но не могли простить, что он отказался от меня. Я также попала в опалу за то, что не стала бороться за семью. Последний месяц наши отношения были натянутыми. Сейчас, когда у меня начиналась новая жизнь, я не могла оставить родителей в неведении, поэтому позвонила маме. К сожалению, и в этот раз беседа вышла неприятной. Родители не поддержали затею с новой работой. Отец и вовсе разозлился из-за того, что я, имея образование историка, пошла работать какой-то нянькой. Чтобы не поссориться окончательно, я попрощалась с ними и повесила трубку. Понимая, что нет смысла тянуть до завтра, я пошла к Максиму, чтобы сообщить ему, что согласна на работу.

Он был в своем кабинете и, судя по всему, не удивился моему визиту. Молча Максим положил на стол два экземпляра контракта и отодвинул мне стул. Закусив губу — дурная привычка, но ничего не могу с собой поделать, — я взглянула на Максима. Не знаю, как это объяснить, но в тот момент во мне появился какой-то страх. Казалось, что этой ручкой я подпишу не контракт на новую работу, а нечто большее. Под пристальным взглядом своего нового начальника я оставила подписи на обоих экземплярах.