глава 4

Дома родители ее приняли более чем холодно, считая, что уж их старшая дочь, столь удачно пристроенная поначалу, могла бы и дальше продолжать жить в имении мужа.

После бурной ссоры, вызванной требованием незамедлительно вновь выйти замуж, чтобы обеспечить приданое еще двум сестрам и оплатить очередные долги младшего брата, Феба с Куртом уехали в небольшой курортный городок, где жила ее крестная, бывшая когда-то подругой матери. После замужества дружба постепенно сошла на нет, но женщина с теплотой относилась к своей крестнице, ежегодно высылая ей на праздник Рождения Нового года кое-какие деньги.

Прикованная к инвалидному креслу, крестная оказалась на редкость веселой и добродушной особой. Её основным развлечением было устраивать карточные вечера среди знакомых. Она с удовольствием приняла крестницу, которая безропотно выполняла все поручения, а также Курта, взявшего на себя тяжелую работу. Вскоре старуха заметила, что с приездом Фебы карточные вечера стали более оживленными, к ним в дом зачастили молодые люди, очарованные блеском огромных голубых глаз.

Некоторые смельчаки даже сватались к девушке, но всегда встречали вежливый, однако твердый отказ. Одна мысль, что ей вновь придется быть с мужчиной в спальне, вызывала у Фебы животный ужас.

Дела шли хорошо, и они смогли даже накопить некоторую сумму денег, когда крестная умерла, и девушке вновь пришлось покинуть дом, сразу ставший чужим. Курт предложил попытать счастья в столице.

Путь до Лондиниума занял у них больше недели. Сначала город оглушил ее шумом и вечной суетой. Но Феба быстро привыкла.

Скромные сбережения, которые у нее были, позволили снять небольшой дом на окраине, куда Курт через своих приятелей начал потихоньку приглашать офицеров перекинуться в карты. Феба поначалу с опаской появлялась в игорных залах, но потом, заметив, что с ее появлением все начинают играть азартнее и гораздо охотнее расстаются с деньгами, стремясь произвести впечатление на молодую женщину, начала делать это чаще. Дело пошло на лад, и вскоре им пришлось расширить залы для игры, а весть о новом игорном доме разлетелась среди высшего света.

Явление самого герцога Кавершема сначала показалось просто благословением небес. Надменный сухощавый старик, в прошлом заядлый бретер, он до сих пор пользовался белилами и мушками и тщательно пудрил седые волосы, пытаясь зачесать их так, чтобы скрыть залысины на лбу. Почувствовав на себе сладострастный взгляд его глаз, полуприкрытых заплывшими веками, Феба невольно вздрогнула, но убедила себя, что ей просто это привиделось.

Однако с каждым днем Кавершем позволял себе все больше вольностей, он то задерживал ее руку, поглаживая по ладони узловатым большим пальцем, то, будто невзначай, проводил рукой по оголенному согласно моде плечу. Фебе постоянно приходилось придумывать какие-то уловки, чтобы избегать тесного общения и в то же время не рассердить столь высокопоставленную персону. Несколько раз ей пришлось сказаться больной и остаться в комнате, несмотря на недовольное ворчание Курта.

Но герцог не отступал. Он присылал небольшие, но достаточно ценные подарки, которые девушка всегда возвращала, делал намеки и вот позвал на прогулку в Королевские сады. Первым желанием было отказаться, но как раз принесли очередную пачку счетов, и Феба, дрогнув, согласилась, считая, что парк многолюден, и герцог не посмеет сделать ничего предосудительного. Это было ошибкой.

Вообще все было ошибкой, особенно организация игорного дома на широкую ногу. Они буквально захлебывались в долгах, вдобавок вчера кто-то сорвал банк… Феба с тоской взглянула на груду счетов. Курт прав, ей давно пора подумать о будущем.

Кажется, Адриан Бёрджес всерьез интересуется ей. Милый мальчик, он знатен, богат и, что самое основное, им легко управлять. Похоже, ей все-таки придется выйти еще раз замуж. Конечно, мать Адриана будет против, но со временем смирится. Девушка с омерзением взглянула в зеркало и покачала головой: о чем она только думает! Пока не поздно, следует бежать из столицы обратно на север и устроиться работать горничной или компаньонкой, но она так устала зависеть от чьей-то прихоти. К тому же у хозяек, как правило, были мужья, сыновья, племянники… Фебе не хотелось вновь оказаться зажатой в темном углу, когда жадные мужские руки пытаются задрать юбки. При воспоминаниях об этом, брак с Адрианом казался еще более заманчивым.