Глава 7

Глава 7

Кристофер, Александр, Ричард, Антуан, Адам и тридцать пять спецагентов выдвинулись на лошадях в сторону гор. Здесь была очень каменистая и неровная гористая местность. На машинах они бы не проехали, подобраться надо было тихо, не создавая лишнего шума. Они ехали по открытой местности, и Ричард прикинул, что это место стало бы просто идеальным местом для засады. Здесь его и его людей можно было был легко перебить.

- Поспешим, – махнул рукой Ричард.

Спецотряд добрался до гор. Шахед – глава службы внутренней разведки, так же принимал участие в операции и заметно сильно нервничал. Он открыто не любил Ричарда Фастера, так как был главой службы внутренней разведки уже не один год, а теперь по приказу короля Генри он остался на этой же должности, только вот отныне стал заместителем Ричарда, перейдя под его подчинение, и он не мог смириться с этим унижением. Как король Генри только мог поставить этого зелёного восемнадцатилетнего пацана на такие важные руководящие должности, отдав в его руки практически безграничную власть. Главнее Ричарда во всём царстве Радви был лишь сам король Генри и его наследный принц Максимилиан, Ричард стал третьим лицом в царстве, держащим в руках власть.

Шахед твёрдо решил сделать всё, чтобы опозорить Ричарда, сделать так, чтобы король в нём разочаровался. А ещё лучше было бы и вовсе уничтожить Ричарда Фастера. Шахед уже несколько лет работал на бандитские группировки, будучи предателем, он не ввязывался в серьёзные дела, боясь быть раскрытым. Но теперь, когда король, по мнению Шахеда так несправедливо поступил с ним, Шахед решил играть по крупному. Он примкнул к банде Охотника. Благодаря тому, что Шахед был служащим короля Генри и мог достать важную информацию у полицейских, он был важным человеком для Охотника, незаменимым информатором. Вот и сейчас Шахед всё-таки успел скинуть сообщение на телефон Охотнику, что его место в пещерах раскрыто и полиция готовит облаву. Ричард и его люди добрались до гор и медленно стали проходить в пещеру. Было слишком тихо, и эта тишина казалась весьма подозрительной, даже какой-то зловещей.

Ричард, ведомый инстинктами, дал знак своим людям пригнуться, и в этот момент началась перестрелка. Спецагентам короля пришлось отстреливаться от преступников и продвигаться вперёд, прикрывая друг друга. Преступников было около двадцати человек и более половины из них погибло в перестрелке. Троих удалось взять живыми. Но Охотника среди них не было. При допросе одного из выживших преступников, он признался, что Охотник почти перед самой облавой спецагентов на пещеры был предупреждён своим человеком и сумел вовремя скрыться.

- Кто же мог предупредить его? – удивлённо спросил Антуан.

- Об операции никто посторонний не знал, не мог узнать, - произнёс Адам.

- Видимо среди нас определённо есть стукач, - протянул Ричард. - Мы обязательно выясним кто, а сейчас необходимо догнать Охотника, возможно, ещё не поздно догнать его.

Антуан окинул взглядом тела убитых преступников, а потом грубо схватил одного из выживших и стал нещадно бить его, выпытывая за свою дочку. Преступник сознался, что Охотник на самом деле похитил девочку, но, где её держат, он не знает. Ричард дал знак половине своих людей позаботиться о трупах преступников, а живых доставить в штаб, так же оказать помощь раненным полицейским. Вторую половину взял с собой в дорогу.

- Боже! – воскликнул обеспокоенно Антуан, - как же мы теперь найдём Охотника и мою дочь, прошло не менее часа, как он убрался отсюда.

- Мы пойдём по следу, - произнёс Ричард.

- Какому следу? – не понял Кристофер. – Здесь почти пустынные места и...

- Я прекрасно умею читать следы, Крис, - ответил Ричард, - я найду его, вот увидишь.

- Найдёт, - подтвердил уверенно Адам, - я не раз был свидетелем тому, как Ричард прекрасно умеет читать следы. Мы ни один раз бывали с ним в лесах и в горах, его умения всегда поражали.

Через сутки Ричард, Антуан, Александр, Кристофер, Адам, Шахизар и ещё трое спецагентов увидели в горах странную хижину. Они спешились, притаились, и Ричард дал знак всем сидеть и осматриваться, а Кристоферу дал знак следовать за ним в хижину. Ричард подобрался к одному окну, а Кристофер к другому. Здесь они увидели около пяти мужчин, но Охотника среди них точно не было. Ричард дал знак Кристоферу, и он приготовился штурмовать хижину. Ричард и Кристофер выбили двери и застали преступников врасплох. Они даже оружие не успели вытащить. Ричард держал их всех на мушке и приказал Кристоферу связать преступникам руки. Кристофер выполнил его приказ, вытащив верёвку из–за шторы, которая прикрывала половину комнаты. Только сейчас, более внимательно осмотревшись, Ричард увидел на полу кучку грязных матрасов, на которых лежала девушка.

Она была перепугана и молчала, смотря на всех вокруг обезумевшими от страза глазами, руки девушки были привязаны веревками к какому–то крюку в стене. Девочка была почти голая. Её блузка была порвана и клочками висела на ней, а окровавленная юбка задрана почти до талии, и Ричард сразу же заметил, что бёдра у этой девочки все в крови и в засохших белёсых следах, оставленных мужской спермой. Запястья девушки были все в крови, стёрты почти до костей, было видно, что она неистово сопротивлялась своим мучителям. Её тело было всё покрыто синяками, ссадинами, кровоподтёками, было ясно, что её нещадно били, пытаясь усмирить, а может и для того, чтобы наслаждаться страданиями своей жертвы. Ричард ужаснулся от этой жестокой картины и впервые в жизни почувствовал, что его сейчас стошнит.

В этот момент к дому по команде Кристофера подбежали остальные полицейские. Антуан с неприязнью посмотрел на сидевших возле хижины связанных пятерых преступников и направился в хижину, чтобы окликнуть Ричарда, но, войдя вовнутрь, замер, увидев, куда смотрит так пристально, застыв от ужаса Ричард. Заметив свою дочь, Антуан не верил своим глазам, он даже не сразу её узнал.

- Боже! – прошептал он, забыв обо всём, - девочка моя, что они сделали с тобой! Антуан бросился к девочке и стал развязывать верёвки, которыми были связаны её руки. Девушка стонала от боли и страха. Её запястья были протёрты до костей грубой верёвкой и кровоточили, причиняя ей ужасные страдания.

- Не трогай меня, - завизжала девочка, пытаясь брыкаться из последних сил. Её глаза были безумными и метались из стороны в сторону. Казалось, что она никого не узнаёт, даже своего отца. Антуан сейчас был для неё одним из тех мужчин, которые силой брали её и били. То, что мужчина вновь трогает её, значило лишь то, что её снова будут насиловать и причинять боль. Она визжала, кричала и вырывалась, как безумная, явно не понимая реальности.

- Милая, это я, твой отец, Вероника, посмотри на меня, успокойся, - говорил взволнованно Антуан, чувствуя, как слёзы бегут по его глазам. Но Вероника не реагировала на его слова, её глаза были туманными, она по-прежнему визжала, брыкалась и царапалась, пока совсем не выбилась из сил и не охрипла.

- Вероника, это я, твой папа, Вероника, - как мог старался успокоить её Антуан, понимая, что девочка видит в нём очередного насильника и не понимает того, что происходит с ней на самом деле. Он и не удивился этому, ведь после всего кошмара, который она пережила, Антуан боялся, что она могла сойти с ума.

- Вероника, я твой папа Антуан, - говорил Антуан, развязав Веронику и прижав к своей груди, вздрагивающее тельце. – Я не позволю больше никому никогда сделать тебе больно, милая. Посмотри на меня, успокойся, я твой папа, я здесь, и я помогу тебе.

Ричард, Александр, Кристофер, Адам и трое спецагентов были поражены жестокостью, которую преступники проявили к этой совсем ещё юной девочке.

- Боже! – тихо пролепетал Александр, сжав руку в кулак. – Я должен был помешать этому.

- Ты не мог помешать этому, - произнёс тихо Адам, изумлённый видом девочки.

Александр молчал и не стал объяснять, что мог, если бы ответил

на один звонок от человека, которого он презирал, но вынужден был играть роль его друга. Если бы только Александр знал о том, что речь идёт о дочери Антуана..., но он этого не знал.

Девочка, слыша знакомый голос, перестала дёргаться, она сфокусировала на отце свой взгляд и зарыдала ещё громче, протянув к нему руки, обнимая его за шею, очевидно узнав в мужчине отца. Ричард был поражён этой сценой.

В его голове просто не укладывалось, как можно было такое сотворить с этим ребёнком, какими же людьми надо было быть... Антуан взял дочку на руки и вынес на свежий воздух, положив на траву, он выхватил револьвер и ринулся к связанным преступникам. Его глаза полыхали жутким гневом, болью, нестерпимой жаждой мести. Перед Антуаном встал Шахед и произнёс:

- Антуан, я понимаю твоё горе, то, что случилось с твоей дочерью - это безусловно ужасно, но ты не можешь убить этих преступников, мы должны доставить их в штаб.

- Ничего ты не понимаешь! – крикнул, трясясь, Антуан, не контролируя себя от горя, - уйди с дороги, Шахед, отдай мне их, иначе пожалеешь, я за себя не ручаюсь.

В ответ Шахед вытащил свой револьвер и наставил на Антуана, дав команду полицейским усмирить Антуана. Кристофер сел рядом с девочкой, изумлённо смотря на эту сцену. Александр подошёл к Антуану и дотронулся до его руки, державшей револьвер. Антуан медленно опустил оружие.

Ричард подошёл к преступникам и посмотрел на каждого взглядом полным ненависти и гнева, жар огня, полыхающего в его янтарных глазах, можно было ощутить своей кожей. Антуан подчинялся Ричарду и знал, что если сейчас убьёт арестованных, то это будет прямым неповиновением старшему по званию.

- Отморозки, - прошипел Антуан. – Да как вы только посмели сделать такое с девочкой?

- А что такого, - фыркнул один из бандитов, - всех кобылок приходится когда-нибудь впервые объезжать. Эту женщину мы объездили великолепно. Успокойтесь, папаша, - надменно говорил преступник, посматривая на Шахеда, чувствуя, что тот защитит их от расправы.

- Женщину! – поражённо процедил Ричард. – Где вы видите женщину, ничтожества? Она ещё совсем ребёнок, - крикнул Ричард, ударив преступника с силой по лицу, - ей всего двенадцать лет.

- И что, она вполне подходит для сексуальных игр, - проворчал другой преступник, чувствуя защиту Шахеда, который часто по

лучал деньги от банды и был стукачом, но вот Ричард и король не знали об этом.

- Я убью их всех, - поражённый дерзостью преступников взревел Антуан и ринулся к преступникам. Однако Шахед снова встал у него на пути и тут же получил удар в челюсть от Антуана. Антуан налетел на преступников и стал их бить.

Шахед побагровел от гнева и, утирая кровь с разбитой губы, со злостью крикнул:

- Антуан, ты ослушался приказа старшего по званию, ещё и посмел ударить меня. Ты будешь покаран за неподчинение. Но Антуан и ухом не повёл, продолжая лупить преступников. Шахед вытащил револьвер и приказал Антуану остановиться, но тут же почувствовал, как его ударили по рукам, выбив револьвер, и увидел перед собой каменное лицо Ричарда Фастера.

- Не вмешивайся, Шахед, - произнёс строго Ричард, глаза которого горели гневом.

- Но он поубивает их,- выкрикнул Шахед, - я не могу этого допустить. Отойди в сторону, Ричард Фастер.

- Ты забываешься, Шахед, я твой начальник и ты будешь делать то, что тебе приказываю я. Не смей перечить мне! Немедленно убрал револьвер и без моего приказа более не смей и рта открывать, а то клянусь, ты пожалеешь! Не смей угрожать Антуану, его состояние можно понять, – произнёс Ричард, смотря в разгневанные глаза Шахеда.

Остальные трое полицейских стояли и наблюдали за тем, как Антуан нещадно бил преступников, а Кристофер и Александр осматривали девочку. Адам ни во что не вмешивался, а только наблюдал, понимая желание Антуана наказать обидчиков своей дочери. Когда пять преступников были прилично избиты и стонали, валяясь связанными на земле, Антуан отдышался и рухнул на колени рядом с дочерью. Антуан в этой драке не пострадал, так как руки у преступников были связаны, и они не могли дать ему полноценного отпора.

- Она плоха, - произнёс обеспокоенно Александр с тревогой смотря на Антуана. – Кровь мажется на её юбке снова и снова, уверен, что у неё внутреннее кровотечение. Я боюсь, что она может погибнуть, и мы не успеем её довести в больницу.

- Пока вы выясняете здесь отношения, необходимо сперва о девочке позаботиться. Эти нелюди повредили ей что-то внутри, кровь подтекает и подтекает, - произнёс Адам.

Услышав такое, Ричард напряжённо дёрнулся, а Антуан поблед-

нел, понимая, что дочь может умереть.

- Она такая маленькая, эти изверги просто всю порвали её, - со слезами на глазах говорил Антуан.

Ричард был просто взбешён тем, как эти мужчины обошлись с девочкой, видеть страдания своего друга Антуана ему было невыносимо. А ещё он понимал, как разрывается сердце Антуана от того, что он не может отомстить этим ублюдкам, которые так искалечили его дочь. Без единого слова Ричард выхватил два револьвера и гром из целого ряда выстрелов раздался по долине. Шахед поражённо застыл, видя, как Ричард выпустил по три пули в живот каждому из пяти бандитов.

- Ты что наделал, Ричард Фастер? – поражённо взревел Шахед, сверкая на него тёмными от гнева глазами, осматривая корчившихся на земле раненых преступников. – Зачем ты убил их?

- Я сделал с ними именно то, на что они заслужили. От этих ранений они сразу не сдохнут, прежде сильно помучаются. С прострелянными кишками они не выживут, но боли и страданий перед смертью получат не меньше, чем их жертвы, - холодно произнёс Ричард. Собакам – собачья смерть.

Антуан благодарно кивнул Ричарду. Александр и Кристофер промолчали, но по выражению их лиц было понятно, что они поддерживают такое решение Ричарда. Один лишь Шахед был крайне недоволен таким самоуправством нового генерала, но промолчал, боясь сильно обращать на себя внимание.

- Я дал знать на базу, - произнёс Адам, - скоро здесь будут вертолёты.

Маргарита ужасно проголодалась, она спустилась со скал на равнину поближе к деревьям. Солнце уже высоко стояло в небе. День был жарким, девочка отбивалась от назойливых мух и насекомых, махая руками. Вокруг было всё тихо и спокойно, под ногами была желто-зелёная трава, из которой выпрыгивала всякая мелкая живность, как только девушка делала очередной шаг. Она вслушивалась, но кроме пения птиц и стрекота насекомых ничего не слышала. Желудок уже свело от голода, к тому же ей безумно хотелось пить. Маргарита была в отчаянии, она не понимала, что теперь делать, как теперь жить, разве сможет она сама выжить здесь? Ведь это чужое царство, она сама среди дикого леса и нет никого в этом мире, кому было бы до неё хоть какое–то дело. Девушка чувствовала себя никому не нужной и беззащитной. Она брела и брела, углубляясь в лес, пока не увидела какие–то странные ягоды, девушка попробовала несколько, но много есть не стала, боясь того, что они могут быть несъедобными. Она так увлеклась поисками пищи, что не заметила змею, которая готовилась к нападению на непрошенную гостью. Маргарита испугалась, вскрикнула и резко отбежала. Укуса змеи она избежала, а вот падения нет. Встав, девушка поняла, что ей больно наступать на ногу. Она поняла, что с её лодыжкой что–то не так. Маргарита застонала от боли. Они нашла какую–то палку, которая валялась недалеко от падения девушки и, опираясь на палку, словно на костыль, Маргарита, сильно хромая, направилась на поляну, надеясь выйти к озеру, чтобы всё-таки напиться воды. Дорога к озеру заняла у хромающей девочки очень много времени, она совсем выбилась из сил и буквально ползла к озеру на четвереньках, напившись, она рухнула без чувств на землю. Она так устала, была очень голодна и измождена, ещё рана на ноге… всё это вымотало её. Потом, как во сне ей казалось, как её берут на руки, кто–то куда–то несёт. Она стонала от ужаса, вспоминая команду капитана, который прямо при ней насиловал девушек и угрожал продать саму Маргариту. Она не могла найти в себе силы открыть глаза и боялась, что снова очутилась на корабле, что её поймали торговцы живым товаром.

Девочка к вечеру пришла в себя и осмотрелась, поражённо заморгав. Она лежала на соломенном тюфяке. Напротив неё сидел молодой мужчина и затачивал нож. Увидев, что девчонка проснулась, он улыбнулся.

- А, пришла в себя!

Маргарита увидела, что её лодыжка перевязана. Она не могла понять и вспомнить, как именно попала сюда. Помещение было немаленьким, но здесь было как в сарае. Она осмотрелась, здесь было кругом разбросано сено, а в каждом углу стояло по столу, с двумя стульями. На стенах висели верёвки, сёдла, уздечки и всякая утварь, которая могла бы пригодиться в хозяйстве. Маргарита слышала, как за стеной ржут лошади, а ещё блеют овцы. Здесь был такой запах, какой обычно бывает на фермах. Осмотревшись вокруг, девушка вновь перевела свой испуганный взгляд на мужчину. Этот человек был среднего роста, с кучерявыми волосами чёрного цвета, которые беспорядочно и взлохмачено торчали на его голове. Живые карие глаза осматривали Маргариту. Он был одет в брюки и серую рубашку. На вид этому мужчине было около тридцати лет, он не был красавцем, но и не вызывал отвращения.

- Где я? – спросила Маргарита, – кто вы?

Мужчина засмеялся.

- Для начала, скажи мне кто ты такая, как тебя зовут и как ты оказалась в лесу сама?

- Это вы нашли меня? – спросила девочка, игнорируя его вопросы.

- Да, я нашёл тебя, когда табун моих лошадей спустился к озеру, чтобы напиться.

- Кто вы?

- А я первый спросил у тебя, - произнёс он, рассматривая её подранную одежду.

Маргарита испуганно смотрела на мужчину не зная, что сказать ему. Она не признается в том, что является принцессой царства Франса. Во–первых, он ей не поверит, а во–вторых, Маргарита мечтала забыть о том, что связана с царством Франса хоть чем бы то ни было. Она хотела навсегда забыть слова своей матери, которые навсегда убили в сердце девочки все дочерние чувства. Мать – королева Элизабет отдала приказ убить её... разве может что–то быть больнее предательства собственной матери? А ещё девочка вспомнила о бабушке, которую сестра столкнула с лестницы. Маргарита была уверена, что её считают виновной в смерти матери короля Карла.

- Чего молчишь? Язык проглотила? – недовольно проворчал мужчина.

- Я... я не знаю, кто я, - солгала девочка, – я не помню, как оказалась в лесу.

Мужчина прищурился, явно не доверяя её словам. В этот миг в сарай вошла полная женщина лет пятидесяти. Её волосы были коротко подстрижены, а льняное платье плотно облегало фигуру. Вслед за этой женщиной в сарай вошла молодая девушка лет двадцати. Она была миловидной брюнеткой с чёрными глазами. Женщины принялись пристально рассматривать девочку, а потом стали задавать ей вопросы, но Маргарита чётко не ответила ни на один, делая вид, что потеряла память. Женщина удивлённо переглянулась с мужчиной.

- Мама, - протянул парень, - она же беглая рабыня, это и так понятно.

- Видно ты прав, Хэварт, - произнесла женщина, – в таком случае нам очень повезло. Ещё одна пара рук нам лишней не будет.

- Мама, - произнесла девушка, - смотря с нескрываемым интересом на Маргариту, - эта девчонка будет моей личной рабыней, я так давно хотела иметь личную рабыню.

- Аида, дочка, - фыркнула женщина, - думаю, что я могу отдать тебе её годика на два, а потом придётся перевести её на другую работу, ты же понимаешь, о чём я говорю.

Девушка кивнула, зная, о чём толкует её мать.

Маргарита же не понимала о чём они здесь говорят. Почему они

делят её и говорят о том, что она рабыня.

- Меня зовут Ханна, - произнесла женщина, подойдя к Маргарите и, приподняв её за подбородок, посмотрела в аквамариновые глаза девочке. – Отныне ты принадлежишь мне, ты станешь рабыней моей дочери Аиды и будешь прислуживать мне, когда я прикажу тебе это делать.

- Ра...рабыней? – переспросила девочка, округлив глаза, со страхом смотря на Ханну и её дочь Аиду, отказываясь верить в такое паршивое стечение обстоятельств.

- Да, ты будешь моей рабыней. Это здорово, что ты сама прилетела к нам. А то я как раз подумывала над тем, чтобы прикупить себе несколько работников. Теперь мне придётся покупать на одного меньше, - процедила Ханна, ухмыльнувшись, погладив ладонью по большой груди.

- Мама, она на ногах еле стоит, - произнёс Хэварт, – её надо накормить, одеть, отвести в комнату к остальным женщинам–рабыням, а потом объяснить ей её обязанности.

- Да, - кивнула Ханна,– сколько тебе лет, девочка?

Маргарита часто заморгала и произнесла:

- Не помню.

Ханна прищурилась и осмотрела её сверху до низу так, словно оценивала редкое и дорогое животное, выставленное на продажу. Девочка была чумазая, кожа была исцарапана ветками, но от опытного взгляда Ханны не укрылось то, что девочка очень хорошенькая, когда она ещё немного подрастёт то без сомнения станет очень красивой женщиной. А уж в женской красоте владелица крупного портового борделя, Ханна Сарс знала толк.

- Раздевайся, я хочу, чтобы ты помылась и оделась в другую одежду, - приказала Ханна Маргарите.

Маргарита растерянно заморгала, не понимая, чего надо от неё этой женщине. Неужели она хочет, чтобы девочка разделась при всех.

- Я жду, - строго крикнула Ханна.

Маргарита не шевельнулась. Тогда Ханна вытащила откуда-то из–за пояса плётку и сильно хлестнула ею девушку по спине. Маргарита всхлипнула от боли и страха.

- Когда я что–то приказываю, деточка, то мои распоряжения необходимо выполнять немедленно. Если ты, рабыня, молниеносно не станешь выполнять то, что тебе велят, то будешь часто ощущать на своей спине эту плётку.

Маргарита с ненавистью посмотрела на женщину, на её дочь,

сына и даже на служанку, которая держала в руках её новую одежду.

- Я жду! – прикрикнула Ханна голосом, не терпящим возражений, при этом, строго глянув на девочку.

Маргарита боялась этой властной грубой женщины, не хотела, чтобы её били, а если она воспротивится, то её точно побьют, эта женщина явно не шутила. Маргарита начала медленно раздеваться, пока не оказалась абсолютно голой перед этими людьми. Сгорая от стыда, девочка покраснела и беззвучно плакала, чувствуя слезинки, бегущие по раскрасневшимся от смущения щекам. Ханна пристально осмотрела девушку. Она была подростком, но её бёдра уже стали приобретать формы девушки, а грудь была совсем небольшой, но уже слегка стала округляться. Она была ещё девочкой, но Ханна рассмотрела в ней богатый потенциал. Хэварт поедал её нагое тело глазами. И от этого похотливого взгляда мужчины девочка съёжилась, но осталась стоять, как статуя, сглатывая обиду.

- Что же, на вид тебе лет тринадцать или четырнадцать, – протянула довольно Ханна, – скажи, у тебя уже начались месячные?

- Нет, - солгала девочка.

- Нет! – удивлённо воскликнула Ханна.

Маргарита специально лгала ей, чтобы казаться как можно более маленькой, быть более похожей на ребёнка, а не на девушку. Она не собиралась признаваться, что месячные в её жизни шли уже в прошлом месяце, это было впервые в её жизни, сразу же через месяца три после её одиннадцатого дня рождения, и теперь она гадала, когда же это произойдёт снова. Дав безмолвный знак слугам, Ханна подозрительно покосилась на Маргариту, которую увели по приказу Ханны.