Глава 8.1

На шаг они перешли спустя пятнадцать минут быстрого бега. Остановились передохнуть еще через полчаса. И дальше шли, на удивление, без приключений. Один раз пришлось обойти по широкой дуге площадь с окопавшимся там Червем. Потом снова пришлось убегать. Удирать от стайки монстров, с легкой руки Виктора прозванных «лягушатами», было почти стыдно. Но этим стыдом только Отабек и маялся, и то до первого привала. Обед прошел во взаимных подколах, в которых Отабек не участвовал, но которые считал необходимыми для хорошей притирки, и потому мешать не собирался. По крайней мере, смотреть, как у ехидства Криса было аж целых два соперника в лице Джея и Юры, было даже забавно. Забавно, потому как зубоскалящие стороны, расходящиеся во мнениях по каждому поднятому вопросу, в результате расстались довольные друг другом. Напряжение утра спало, и они продолжили путь. Правда, к хранилищу они подошли, когда солнце уже покатилось на покой, и на город начали наползать сумерки. Они все устали, а надо было еще найти ночлег, и Отабек скомандовал стоянку.

Скорее всего, до прорыва это был ресторанчик. Кое-где остались еще не покореженные печи, некогда сверкающие хромом, и стерильной чистотой столы. Самым главным было то, что стены были целы, роллеты опущены, а датчики показывали полное отсутствие внутри чего бы то ни было двигающегося, условно живого или сколько-нибудь опасного.

— Вот дом, который построил ЖЭК, — пробормотал себе под нос Танцор, сунувшись внутрь зала следом за дулом. Чисто. Никого и ничего. И даже целые диванчики вдоль стен, хоть и изрядно потрепанные жизнью, безвременьем и пылью. — Чисто…

— Это ты явно польстил, — вошедший следом Крис провел пальцем по спинке, стирая пыль.

— Можешь уборку устроить, — Виктор отодвинул его в сторону, добрался до окна, даже заглянул на кухню.

— Ага, и пожрать приготовить, — осклабился Крис. — Тебе стейк средней прожарки или прямо с кровью?

— Я бы жареной картошки поел, — вздохнул Отабек почти натурально. — Закрывайте двери. Сколько до хранилища?

— Предлагаешь разведку? — оживился тут же Крис.

— Это занятие для настоящих мужчин, а ты, милый, будешь на кухне в передничке жарить нам стейки и картошку, — с самым серьезным видом выдал Виктор.

Отабек поднял руку, останавливая вскинувшегося Криса.

— Здесь нужно навести порядок хоть немного. И кто-то должен прогуляться до хранилища на предмет оценки предстоящей работы. Если там завален вход или придется перелезать трехметровый забор, мы должны об этом знать заранее.

— Я пойду. Мне предстоит оценить необходимость подрыва для проникновения в хранилище. Ну и заодно посмотреть, как оперативно мы можем спрятаться в случае необходимости, — подал голос Кацуки. Наплевав на пыль, он уселся на один из диванчиков и блаженно вытянул ноги, расслабляясь.

— Один не пойдешь, — тут же отрезал Отабек, смахивая с угла стола слой пыли. — Виктор? Составишь компанию Ронину? От тебя там будет больше пользы. А Крис тебе пока стейк приготовит.

— Ну и гад же ты, Бек, — Крис демонстративно отвернулся, а Виктор рассмеялся.

— Ну, если по возвращении меня будет ждать стейк… то я хоть сейчас.

— Только возвращайтесь до темноты. И будьте на связи. Доклад через каждые десять минут. Я должен знать, что с вами все в порядке.

— Не уверен, что это будет именно стейк, — Танцор порылся в отделении с пайками и выудил пакет, которым и бросил в Джакометти. — Есть шанс, что здесь бефстроганов с курицей и овощами. Так написано на упаковке.

— Опять курица? — вскинул бровь Джей. — В прошлый раз она была похожа на грибы шиитаки с запахом старых носков.

— Фу, Джей… — смешно наморщил нос Юрка.

— Отставить, — фыркнул Кацуки, рассовывая по карманам разгрузки самое необходимое. — Я тоже готов к выходу.

— Нет, такой стейк не пойдет. Вокруг столько мяса бегает, — Виктор улыбнулся, окинул Юри внимательным взглядом и направился к двери. Он стал чаще улыбаться. И стал чуть более расслабленным. Тоже начал притираться к ним всем?

Крис показал фак закрывшейся за ними двери и, оглядевшись, вздохнул:

— Ну что, наведем здесь порядок?

— Ты планируешь здесь жить? — Танцор не слишком охотно сунулся на кухню, такую же пропыленную и захламленную, как и остальные помещения. В одном из навесных шкафов обнаружил пятилитровую кастрюлю. Покрутил краны. Где-то раздалось гудение, и, на удивление, полилась вода. Пусть мутная, пусть воняющая ржавчиной, но вода.

— Ну, пиздец, — с чувством выразился Джей. — Теперь Джакс над душой стоять будет, пока диваны не отмоем…

Идти было немного непривычно. Не в смысле, что он никогда не бывал в городе, нет. Конечно же, дело вовсе не в этом. Просто непривычно было отсутствие рядом кого-то из «своих». Рядом не было Жана. Рядом не было Юрки. Даже более-менее понятного капитана не было. Был насквозь непонятный консультант. Виктор. Ни-ки-фо-ров. Кажется, именно так звучала его фамилия. Человек с никому не понятными мотивами. Вроде как свой, но совершенно чужой. И эта двойственность неимоверно раздражала.

Виктор реально знал, о чем говорил. Но откуда взялись его знания? Он чуял монстров. Но опять-таки, откуда? Даже бывалые следопыты не всегда могли определить по звуку или шуму, по вообще какой-нибудь тени, какая тварь их поджидает. Виктор… внезапно мог, и это почти пугало.

Почти. Наверное, еще потому что кое-какими странностями обладали и Джей, и Юрка. И он сам.

Леруа, к примеру, обладал удивительной энергией. Сколько бы он ни шел, сколько бы ни бежал, ни активничал вообще, казалось, ему достаточно часа-полутора сна, и он продолжит. С той же скоростью, интенсивностью и шуточками.

Юрка — ночной зверек с кошачьим зрением.

И он сам с совершенно запредельной выносливостью.

Фельцман в свое время назвал эти их особенности полезными мутациями. Вот только почему тот же термин в голове возникает, стоит только взглянуть на Виктора? Может, потому что тот безошибочно угадывал, куда НЕ стоит шагать, где лучше обойти, а где замереть и затаить дыхание?

Таких, как Никифоров, в Анклавах держат для селекции и продолжения человеческого рода. Слишком красивый. Наверное, встреться они при других обстоятельствах, и Виктор переместился бы в категорию «Наверное, интересный получился бы секс». Или «Потанцуй со мной».

Вдруг вспомнился Юрка. На него велись так же. Слишком красивый. А ведь он все еще растет…

— Если аккуратно — выходим на точку через десять минут. Не далеко от лагеря. Удобные подходы.

— Нам надо поторопиться, — Виктор остановился перед углом стены здания, за которым начиналась площадь. Присел сам и, не тратя время на разговоры, потянул Юри вниз, схватив за запястье. — Солнце скоро зайдет совсем. В сумерках монстры видят плохо, но и мы тоже. Дальше этого не пойдем, лучше забраться чуть повыше и осмотреться уже оттуда.

Он оглянулся и кивнул в сторону уцелевшего козырька над входом, заваленным автоматами по продаже товаров. Не самое странное зрелище на самом деле: когда случился прорыв, каждый пытался выжить, как мог. Забаррикадировавшись от внешнего мира там, где их застало. В квартире, в офисах, магазинах. Здесь, похоже, когда-то был офис. Небольшая парковка была полна ржавых автомобилей, и, если напрячься, можно даже прочесть вывеску на стене по другую сторону от входа.

— Высоковато, но если использовать как ступеньку вон ту бочку…

— Я бы сказал, что это не самая прочная опора. Не бочка, а козырек, — Юри поджал губы, но потом со вздохом кивнул, принимая аргумент. Действительно, им предстоит вернуться, а на это нужно время.

— Мы с тобой почти одного роста, но я легче, — Виктор оценивающим взглядом прошелся по фигуре Юри, а вслед за ним по телу поползли мурашки. — Я могу забраться наверх, а ты будешь на подстраховке. Только связь не отключай. И отчитайся капитану, а то он нервничать начнет.

В его глазах промелькнули смешинки и снова растаяли в прохладной голубизне.

— Скажи лучше, что ты с первого момента просто-таки мечтал сесть мне на шею, — фыркнул Кацуки и невольно поежился. Уж очень откровенным был этот взгляд. Таким, словно его самого осматривают на предмет более интимного применения.

— О, я уверен, что твоя шея достойна лучшего, — Виктор улыбнулся одними уголками губ и встал, скользнув пальцами по запястью. — Воспользуюсь бочкой. Разрешаю меня придержать, чтобы я не навернулся.

— Ты справишься, я в тебя верю, — нашелся Юри, выразительно перехватывая поудобнее автомат и сигналом привлекая внимание капитана. — Мы не успеваем подойти к зданию. Произведем визуальный осмотр с расстояния. Как слышишь меня, Стрелец?

Виктор состроил обиженную мордочку, но разговаривать больше не стал, закинул свое оружие за спину и взялся за бочку.

— Вас слышу, Ронин, — голос Отабека был спокойным, но на заднем фоне были слышны ленивые ругательства, смех, звон явно столовых приборов. — Не задерживайтесь, мне не хотелось бы, чтобы вы заблудились или сломали ноги. Добрались нормально?

— Без приключений, — улыбнулся фоновому веселью Юри. — Виктор выражает надежду, что Джакс не сожрал все стейки, которые вы приготовили на ужин.

— Наглая ложь, — тут же встрял в разговор по связи Виктор. Забравшись на бочку, он критически осмотрел козырек, а потом взялся за край и подтянулся. Замер, но уже через секунду медленно поднялся, ступил на карниз и кошкой проскользнул к окну. — Я уверен, что Крис хоть кусочек, да оставит великолепному мне.

— Твой стейк еще бегает, — фыркнул Отабек. — Парни не могут поделить тряпку.

— Тряпку? — Юри с легким прищуром оглядывался по сторонам, чутко вслушиваясь не только в тихий треск эфира в гарнитуре, но и в напряженные шелесты вокруг. Ветер, обрывки полиэтилена, старые объявления и афиши, газеты…

— Уборка у нас, Ронин, — пояснил далекий Танцор. — А Джакс не желает жертвовать штанами, чтоб мы имели возможность вымыть полы в «спальне».

— То есть за ужин еще даже никто не брался? — голос Виктора был почти не наигранно возмущенным. Кажется, его обладатель действительно начал раскрываться. Все меньше было равнодушия и холодности, все больше проглядывал совсем другой характер. Правда, расслабиться рядом с ним все равно не получалось, словно его окружала невидимая стена.

— М-м-м… Мальчики внезапно почувствовали вкус к уборке, — а вот голос Отабека словно улыбался. — Как только закончат «перестилать постель», отправлю их на кухню.

Фырканье Криса было очень выразительным и узнаваемым. Только в наушниках щелкнуло, и Виктор напряженно бросил:

— Юри, найди укрытие, в твою сторону направляется гидралиск. Продержись хоть немного, я иду.

Юри судорожно выдохнул и, резко развернувшись, сделал пару шагов назад, влипая спиной в стену. Вскинул автомат, снял его с предохранителя. Сердце на мгновение замерло в груди, совершило какой-то совершенно безумный кульбит. В груди запекло, а жесткая стоечка воротничка врезалась в горло.

Укрытие? Какое укрытие? Разве что спрятаться вот за эту дверь. Прямо за дверь. Только гребаный пластик вряд ли сдержит тварь. Он не способен даже спрятать тепловое излучение его тела… И все-таки срабатывает то самое несознательное: если я не вижу, меня тоже не видят.

Он затаился, прикрыл дверь, на выдохе принялся молиться, едва заметно шевеля губами. Пожалуй что и страшно. Особенно когда в наушнике тихонечко принялся что-то говорить Юрка. Забавно, но Юри не мог расслышать ни единого слова из того, что нашептывал ему Танцор.

Зато он слышал шаги. Цокот когтей, почти осторожный. Словно тот, кто шел, тоже таился и не желал быть услышанным раньше времени.

Совсем некстати всплыли слова об умных тварях и «мамочке Чужого». Сейчас это было ни черта не смешно.

Контроль дыхания. Контроль собственной паники. Паниковать нельзя ни в коем случае. Паника — это выброс адреналина в кровь. Адреналин — то, что твари чуют так же хорошо, как свежую кровь. Тот самый запах страха. Молчать, Юри… молчать…

— Тише, — голос Виктора в наушнике он услышал. Может, потому что тот не журчал и не пытался успокоить, а был жестким и ледяным. Таким, что от него по позвоночнику словно заструился холодный поток. — Ты дышишь часто и поверхностно, даже я тебя слышу. Дыши со мной, Юри. Вдох. Выдох. Вдох… Выдох, — все медленнее и медленнее. Виктор словно загонял его в транс. А вместе с дыханием замедлялось и сердце. — Не слушай его, слушай меня.

Кажется, где-то там, по другую сторону связи, в найденной кафешке также дышали те, кто слышал их сейчас. — Минуту, Юри. Продержись всего минуту. А потом я отвлеку его, и ты сможешь выйти.

Он был рядом. Совсем рядом. Тот, кто крался, прислушивался и, наверное, принюхивался. Останавливался, и тогда было слышно, как с еле различимым стуком перекатываются камни. Хвост? Тот самый с шипами вдоль всей длины. Собственное дыхание казалось слишком громким, но в наушнике якорем звенел голос Виктора. Дыши. Ды-ши.

И Юри дышал, прикрыв глаза, максимально, насколько это вообще в этот момент было возможным — расслабил собственное тело. В какой-то момент он поймал себя на том, что даже палец на триггере не дрожал. Просто лежал, согревая теплом металл.

Юри медленно облизнул пересохшие губы. Зачем Виктор будет высовываться? Это же гребаный риск. Если что-то пойдет не так, тот просто погибнет, и прощай, прекрасный консультант. Нет. Не надо, Никифоров. Не надо. Есть шанс, что этот монстр пройдет мимо. Всегда есть шанс. Как и шанс на то, что тварь промахнется, а человек ружьем, забитым разрывными патронами со смещенным центром нет.

— Умница, — мантру «дыхания» сменил вдруг ласковый выдох Виктора, подействовавший, как прохладный душ в очень жаркий день. Заставил собраться, напрячься, затаить дыхание. — Он нашел тебя, Юри. Я вижу, как он смотрит на дверь со сломанной ручкой. Он знает, что ты там. Не шевелись, еще рано.

Было слышно по дыханию, что Виктор отнюдь не стоит, а двигается. На долгую секунду там, на той стороне, словно тоже перестали дышать. Поэтому приказ показался окриком:

— Выходи на счет три и откатывайся в сторону. Не сейчас, и еще не сейчас, — а потом там, за дверью раздался хлопок и вой, в котором чуть не потерялся крик: — Три!

На эти самые «три» случилось сразу несколько событий. Слишком быстро. Мозг фиксировал, но только не был способен разобрать на детали и осознать все происходящее из-за скорости. Рывок. Дверь с грохотом ударилась о стену, а сам Ронин метнулся в сторону, уходя с вероятной траектории огня или атаки монстра. Еще рывок. Колонна, поддерживающая козырек, позволила на мгновение спрятаться. Дальнейшее отчего-то виделось как ряд последовательных статичных почти картинок: монстр и Виктор. Виктор в крови. Красной. И красного на Викторе достаточно много. Металлический запах. Шипастый хвост всего в трех метрах. Раздолбанные этим хвостом плитки, облицовывавшие соседнюю стену. Почему гидралиск медлит? Он уже мог бы раздавить, добить человека. Но отчего-то продолжает буравить взглядом, точно… собирая данные?

Дальше время замедлилось еще сильнее. Монстр обернулся, зарычал, понимая, что есть еще один человек, еще одна жертва, и думать как-то резко стало некогда. Или ты, или тебя. И Юри выбрал первое, почти не целясь, вскинул автомат и выпустил в распахнутую пасть гранату из подствольника. Как подкошенный, рухнул на колени, сжимаясь в комок, попутно рявкнув в гарнитуру:

— Ложись!..

А в следующий момент рвануло…

Пыль осела только через минуту. В ушах перестало звенеть приблизительно тогда же. От ошметков разорванного монстра спас кусок фанеры, оторванный взрывом от козырька, который все-таки обрушился. В наушниках трещало, но было слышно, как капитан с нескрываемым беспокойством пытается до них докричаться. Но как-то глухо, словно через слой ваты.

— Юри? — плечи сжали, потянули вверх до тех пор, пока в поле зрения не появились потемневшие голубые глаза. Сейчас такие открытые и почти испуганные. Собственно, это единственное, что можно было разглядеть на перемазанном грязью и кровью лице. — Юри. Посмотри на меня.

— Chikush… — Кацуки «навел резкость», усилием заставляя себя держаться на ногах, снова стиснуть пальцами приклад, щекой потереться о собственное плечо, правда, вышло что о руку Виктора. Контузия? Нет, просто выстрел был почти что в упор. Вот и приложило. Ерунда. — Я в норме… все хорошо, — он попробовал, было, кивнуть, но отказался от этой мысли.

— Идти можешь? — Виктор, кажется, ему не поверил и принялся ощупывать сам. Запустил в волосы пальцы, прошелся по плечам, груди, зачем-то заставил поднять голову и посмотреть в глаза. — Нам нужно убираться, он может быть здесь не один.

В наушниках все еще трещало, но в доносящихся голосах тревоги было уже меньше.

— У меня есть варианты? — Юри растянул губы в улыбке. — Вариантов нет. Так что идем.

«А так даже неплохо получается, — отстраненно мелькнула мысль. — Ронин Кацуки умеет шутить».

— Сам или помочь?

— Помоги ему, — Отабек успел отдать приказ раньше, и Виктор вскинул бровь. Поймал немного расфокусированный взгляд Юри, улыбнулся и, забрав оружие, приобнял за талию.

— Отлично. Не бегом, но споро. Если не сможешь, так и скажи, что-нибудь придумаем. И даже не вздумай героя строить, еще успеешь.

— Я и так герой… и этот факт не обсуждается… я не контужен, тебе прилетело сильнее, — возразил Юри, но противиться отчего-то желания не возникло. Впервые за долгое время ему по какой-то неизвестной причине было даже приятно принимать чью-либо помощь.

— Разумеется, герой, — фыркнул Виктор, ведя его действительно быстро, но аккуратно, не позволяя споткнуться или упасть. Оглядывался поминутно, держа автомат свободной рукой на изготовку. — Кэп, нам бы аптечку по приходу.

— Будем ждать, — Отабек отвечал прохладно, но спокойно. — Повреждения?

— Трудно сказать, — Виктор покосился на Юри. — На месте разберемся.

— Не притащите за собой никого лишнего, — встрял Крис.

— Если ты еще не поймал мой стейк, то я бы на твоем месте мечтал о том, чтобы мы кого-нибудь привели с собой.

— Я цел, — выдохнул Юри. — Виктора посекло порядком. А я цел. За колонной удержался.

— Ронин, когда ты придешь, я тебе добавлю. Ты… гм… добрый человек, оставил свою аптечку на рюкзаке! — возмутился Джей.

— Забыл, да, — покаянно промычал Кацуки.

— Мы будем через десять минут, не раньше, — закончил разговор Виктор и отключился. Чуть стиснул пальцы на талии Юри, привлекая его внимание. — Когда придем, не смей даже сопротивляться первой помощи. Мне не нравится твой взгляд. Слишком расфокусированный. Я скажу Беку, чтобы не ставил тебя на вахту сегодня.

— Это естественно, — пропыхтел Юри. — Если учесть, что граната разорвалась в этом твоем гидралиске почти в упор. Но что случилось с тобой? Я видел, как он… он не нападал на тебя.

— Скорее примеривался, как лучше меня сожрать. Я прыгнул ему фактически на спину, успел пропороть бок, но он задел меня хвостом. Дальше ты знаешь.

— И по-другому его внимание никак привлечь было нельзя? — Юри бы вскинул бровь, но мимические мышцы тоже как-то не очень слушались. — Не то чтоб я был неблагодарной свиньей, но Виктор… у тебя вообще есть инстинкт самосохранения?

— Я знаю его слабые места, а то, что меня задело, — это моя вина: слишком медленно двигался. Я знаю, как все это смотрится со стороны. Но я не самоубийца. Правда.