Глава 2

Кузьмич, он же Тимур Кузьмич, был шеф-поваром ресторана в «Трех тузах». А поскольку он много лет дружил с отцом, то не признавал других кондитеров. Вот мы и продавали в ресторан наши десерты, а также свежий хлеб.

Но разумеется, не Кузьмич был жмотом. А его новый владелец. Вернее, владелец «Трех тузов». Который не только переименовал милый семейный ресторанчик, но и отремонтировал его. И теперь здесь отмечались не семейные праздники скромных мамаш с младенцами, а тусовался разный сброд. А еще я была уверена на тысячу процентов, что за стенами ресторана можно было не только поужинать, но и купить наркоту и поиграть в карты, или в рулетку. Говорят, хозяин открыл подпольное казино для лиц, занятых криминалом.

Вот только я ни капли не боялась их хозяина. Пф! Еще не хватало! Лукошко, он и в Африке Лукошко!

— Кузьмич! — на всякий случай рявкнула я. Пусть слышит, что я иду и желательно, прячется! Пироги ему мои не понравились?!

— Муза Эдуардовна! — отозвался папин приятель.

Я попала в просторное помещение с белоснежными стенами, красивой плиткой на полу и новомодным оборудованием.

Разумеется, я ни капли не завидовала Кузьмичу, которому оборудовали рабочее место по высшему разряду. Нет, еще не хватало!

Кузьмич стоял, нарезая тесаком колбаску. Старик отвлекся на мое появление. А я застыла на месте, скрестив руки на груди.

— Как это понимать? — грозно потребовала я ответа. — Заказ я лично принимала. В чем дело?

— Я точно помню, что просил три лимонных пирога. Вместо них ты, девочка, прислала мне апельсиновые.

— Они лимонные! — прищурилась я, точно помня заказ «Трех тузов».

— Быть такого не может, — хохотнул Кузьмич.

— Почему не может? — спокойно произнес знакомый голос за моей спиной.

Я стремительно обернулась. Провалиться мне на этом самом месте!

— Они лимонные! — стояла я на своем.

А тем временем хозяин «Трех тузов» величественно прошествовал до стола, на котором Кузьмич резал колбасу, поддел кусочек и отправил его в рот.

— Я продегустировал. Апельсиновые, — усмехнулся мой личный враг.

— Платить за них ты не собираешься, а уже сожрал? — догадалась я.

— Я буду платить за лимонные пироги, — Лукошко даже и глазом не моргнул, жевал свою колбасу, полируя, судя по всему мой лимонный пирог. — А за апельсиновые – не стану. Буду считать это подарком постоянному клиенту.

— Да вы… Вы, однако, хам! — прошипела я.

— Сама такая! — фыркнул мужчина, а Кузьмич продолжил резать колбасу.

— Пироги были лимонные! — повысила я голос.

— Не-а, — мотнул головой Демоненко, глядя на меня сверху вниз, точно на блоху. — А счет из малярки я пришлю вам лично, Муза Эдуардовна.

— Харя не треснет? — хохотнула я. — Ты своей машиной сбил мою рекламную доску!

— А вы бы рекламу делали больше, наставили там хрен понять что! У меня карты меню и то прочнее! — скривился Лука.

— «Хрен понять что», как ты выразился – я привезла из Европы! — ткнула я пальцем куда-то в район груди собеседника. — Это, между прочим, бесценный антиквариат!

— Вот и я говорю: приперла рухлядь из своей Европы! — хохотнул наглец. — И пироги подменила! Признайся, таким образом ты выражаешь мне свою симпатию?

— Держи карман шире! — взвилась я. — Да ты – самый отвратительный человек на свете! Самый ужасный в мире мужчина, страдающий полным отсутствием вкуса! Самый невоспитанный грубиян!

— Согласен. Я – самый-самый! Рад, что ты это заметила! — уже в голос рассмеялся Демоненко и, сволочь, подмигнул.

— Рррр! Ненавижу! — прорычала я, а мужской смех стал только громче.

— Кузьмич, скажи, разве это не любовь? — хохотал Демоненко, а я злилась еще больше.

— Пироги были лимонные! Плати по полной! — рявкнула я и стремительно покинула кухню врага, напоследок громко хлопнув дверью.

Эффект получился смазанным. Доводчики на двери работали исправно. И громкий хлопок, по сути, вышел тихим щелчком.

— Ты договоришься, Лука Ильич! — шипела я, преодолевая небольшой переулок до своих владений. — Чиполлино несчастный!

***

— Зря ты так, — хмыкнул Кузьмич, когда за девчонкой закрылась дверь.

— Сама напросилась, — отмахнулся я от слов шеф-повара. — Будет знать, что не стоит грубить взрослым дядям.

— Как прошли переговоры? — перевел тему старый друг.

— Пока что старик упирается. Но ничего, и не таких ломали, — заявил я и подошел к холодильнику, где совсем недавно спрятал тот самый лимонный пирог. И как у девчонки получается, что каждый раз не могу оторваться, пока все не съем?

Кузьмич сокрушенно покачал головой. А я невозмутимо доедал пирог. Вернее то, что от него осталось.

— Думаешь, она все-таки решится меня отравить? — задумчиво поинтересовался я у Кузьмича.

— Вполне возможно. Если поймет, что ты умудряешься стрескать почти весь заказ из «Изюминки» в одиночку, — предположил друг.

А я вздохнул, глядя на коробки, которые официанты отнесут в зал. Да, жаль, конечно, но больше в меня не влезет.

— Боюсь даже прогнозировать ее реакцию, когда она узнает о переговорах, — поделился опасениями с Кузьмичом.

— Ты? Боишься? — не поверил друг и рассмеялся, увидев мою кислую физиономию.

Выбросив пустую коробку от пирога, покинул рабочее место Кузьмича. Повара уже появлялись на кухне, собираясь приступить к своим обязанностям. Коллектив работал слаженно, как единая машина. А я предпочел не вспоминать, сколько сил, денег и нервов мне потребовалось, чтобы все именно так и организовать в «Трех тузах».

***

— Демон! Шикарно у тебя здесь!

Шилов хлопнул меня по плечу, а я скривился. Только этого урода здесь и не хватало.

По сути, с этим ушибком справлюсь и сам. Но не хотелось лишней шумихи. Народ сегодня собрался почтенный.

Поискал взглядом охранников. Уволю к чертям! Где их, на хрен, носит?

— Сам в курсе, — отвел руку Валика Шилова от себя.

— А ты чего такой хмурый, а, друг? — пьяная морда Валика покачнулась. А я решил не откладывать. Да и руки чесались вышвырнуть этого ушлепка из моего клуба.

Сжал рукой затылок Шилова. Мужик скривился, попытался выскользнуть. Да куда там?!

— Пойдем, Валик, потолкуем по душам, — пробормотал я, двигая тельце Валика в сторону подсобок.

— Демон, да я все понял! Осознал! Больше в долг не играю! — скулил Шилов.

— У тебя осталось четыре дня, Валик! — напомнил я, ногой захлопнув дверь, ведущую в зал.

Веселье осталось позади. Валик скулил под рукой, вызывая приступ неприязни.

— Лука Ильич, проблемы? — на крыльце у входа появился Лева - один из парней, который, по сути, должен был дежурить в игровых комнатах, а не торчать на крыльце.

— Уже решил! — рявкнул я, не особо церемонясь с Шиловым, как только оказался на улице, вдали от посетителей клуба. — Слушай внимательно, Валик. Четыре дня. Не вернешь долг — играть будет нечем. Уяснил?