5

ГЛАВА ПЯТАЯ

Беляну сопроводили, именно сопроводили, не касаясь ее, два воина до небольшого шатра, где, вероятно, ей предстояло ожидать своей дальнейшей участи. Она на дрожащих ногах шагнула внутрь и ласковое тепло, смешанное с пряно-сладким ароматом, обволокло ее легкие и после все тело, расслабляя. Девушка сделала еще несколько шагов и поняла, что в шатре, кроме нее, больше никого нет. Она, не зная, что ей делать, устало опустилась на меха, брошенные в спешке на пол. Ощущение тепла, исходящего от них, продолжало расслаблять Беляну, но не на столько, чтобы та заснула. Сон сейчас был крайне опасен, она не имела право на него. Ей нужно было встретиться с … как назвать его? Кто он для нее? Ей нужно встретиться с ним в трезвом, а не сонном, сознании.

Полог шатра шелохнулся, и на его пороге показалось лицо той женщины, что совсем недавно раздавала пленницам еду. Теперь в ее руках был круглый, золотого цвета поднос, наполненный доверху различными явствами – горячими лепешками, обсыпанные сверху маленькими семечками, кувшин с каким – то напитком, чаша с бульоном и кусками отварного мяса.

- Господин велел тебе это все съесть, - пояснила незнакомка и, водрузив поднос прямо перед Беляной, спешно покинула ее.

Девушка трясущимися, от голода руками, освободилась от теплого плаща и потянулась к еде. Как же вкусно! Она съела целую лепешку, выпила половину чаши с бульоном и отправила в свой желудок один кусочек ароматного мяса. Силы возвращались к ней. Если бы не раздирающая, пульсирующая боль на свежих ранах, Беляна ощущала себя абсолютно здоровой. В любом случае, ее физический голод был утолен. Но, конечно же, не духовный… Последние слова, произнесенные Исанбек- ханом, напугали девушку. Познания в этом деле у нее были скудными, вернее никакими, не считая перешептываний пленниц этой ночью, от которых она случайно узнала, что случается между женщиной и мужчиной. Сразу же вспомнилось измученное лицо Крижаны… Беляна заплакала, горюю о погибшей… Сколько боли та испытала – и не мудрено, что ей не захотелось жить. А вдруг и с ней произойдет то же самое, и ее любовь к жизни погаснет? Тогда, в лесу, незнакомец показался ей прекрасным воином, но сегодня он стал суровым ханом. В тот день Беляна думала, что тот владеет лишь своим мечем и конем, но сегодня узнала, что в его власти армия, и теперь и ее город со всеми его жителями… И, возможно, это лишь малое, что она знает о нем. Девушка так погрузилась в собственные мысли и чувства, что не заметила, как прошло некоторое время и, вскоре, воздух вокруг стал меняться, становясь тяжелым и в этот раз пьянящим. Беляна, ощущая эти перемены, спешно завернулась в широкий плащ, будто ища в нем защиты.

Исанбек, отдав все необходимые распоряжения – назначив нового главу Светлограда, оставив там часть войск и забрав оттуда молодых мужчин – горожан, теперь направлялся в сторону своего шатра. Различные мысли посещали его голову, и большая часть была о маленькой красавице, которую мужчина, удивляясь самому себе, выбрал. Что сподвигло его на это решение? Она была красива. И мысли о ней всплывали в голове Исанбека после их первой встречи, но он настойчиво отгонял их по разным причинам – одна из которых был слишком юный возраст незнакомки. Но сегодня, увидев ее в рядах других женщин… Что-то дрогнуло в нем. Не сердце, конечно, это, безусловно, не любовь… И все же, Исанбек захотел ее забрать с собой. Первый раз он отпустил ее, но второй не намерен был это делать.

Незнакомец шагнул внутрь шатра, и его глаза встретились с глазами девушка. Та сидела, укутанная в его плащ. Щеки ее горели здоровым румянцем – было видно, что она, наконец, согрелась и утолила свой голод. Исанбек подошел к ней поближе и остановился. Его задумчиво-холодный взгляд изучающее скользил по нежному лицу Беляны.

- Поднимись, - раздался властный голос хана. Девушка дернулась от услышанного, пораженная холодом, сквозившим в одном слове. Она встала, но не решилась посмотреть на мужчину.

- Твое имя? – все тем же тоном поинтересовался он. От его голоса пленница задрожала, но все же ответила:

- Беляна.

- Беляна, - повторил Исанбек, пробуя, как ее имя звучит, - мне нравится твое имя, оно подходит тебе, и я не буду его менять.

Не сдержавшись, девушка подняла на мужчину свои глаза, в которых затаился немой вопрос. Хан заметил это и пояснил:

- Твоя жизнь до встречи со мной осталась в прошлом. Теперь вся ты – твоя жизнь, тело, и даже имя принадлежат мне. Я- твой хан и твой господин. Ты услышала меня?

- Да, - еле шевеля губами, ответила Беляна, ненавидя себя сейчас за то, что мечтала встретиться с этим мужчиной вновь. Тот кивнул головой, продолжая разглядывать девушку, только теперь его взор переместился на ее фигуру, скрытую в плаще. Исанбек молча протянул руку и медленно стянул его с плеч пленницы. Та еще больше задрожала, однако не стала сопротивляться. Мужчина отбросил плащ в сторону.

- Ты боишься, - приглушенно произнес хан, и усмешка коснулась его губ.

- Боюсь, - с легкой хрипотцой в голосе ответила Беляна, закрывая глаза. Ее темные ресницы чуть подрагивали. Исанбек осторожно провел мозолистой ладонью по лицу девушки и сказал:

- И боишься напрасно.

Беляна распахнула глаза – в их светлой зелени вновь был вопрос.

- Я дам все, что тебе нужно, Беляна, почти все, кроме того, чем не обладаю. Я дам тебе кров, одежду и еду. Я буду защищать тебя, и не собираюсь мучить… Я справедливый хан, Беляна. И если ты будешь слушаться меня и чтить, то не познаешь моего наказания. Все твои страхи останутся позади.

Он говорил столь проникновенно, что девушка слушала его, затаив дыхание. Пораженная его словами, Беляна с надеждой посмотрела на мужчину и спросила:

- Что же хан хочет взамен?

Красивая, чисто мужская улыбка коснулась губ Исанбека.

- А ты не догадываешься? – усмехнулся он. Девушка нахмурила брови и искренне ответила:

- Кроме меня самой мне нечего предложить… Но разве я подхожу для услады хана? Моя бабка всегда говорила, да и сестра тоже, что на меня без слез не взглянешь… Неужели хан предпочитает плакать, нежели радоваться?

Исанбек рассмеялся. Беляна непонимающе уставилась на него. Что так рассмешило хана? Затем мужчина произнес:

- Они лгали тебе, Беляна. Мне нужна ты.

Девушка покраснела и затрепетала.

- Я? – переспросила она. Мужчина вновь улыбнулся.

- Ты, - ответил он. Его руки достаточно нежно провели по спине девушки, но та, не сдержавшись, вскрикнула от боли. Исанбек нахмурился.

- Ты столь чувствительна или я столь груб? – спросил он.

- Нет-нет, - отрицательно качая головой, ответила Беляна, обнимая себя за плечи.

- Сними одежду, - приглушенно произнес Исанбек, уже догадываясь, в чем дело.

- Нет, пожалуйста, не надо, - совсем испугавшись, прошептала Беляна. Неизвестно что ее больше пугало – собственная нагота или же отвращение на лице хана, когда тот увидит ее спину.

- Немедля, - приказал уже ледяным тоном хан, сверля взором лицо девушки. Та повернулась спиной к нему и скинула с себя рубаху.

Взгляд Исанбека впился в удивительно женственное тело девушки. Ее фигура по форме напоминала изящные песочные часы – и выглядела гармонично – соблазнительно. Кожа у Беляны была очень светлая и, безусловно, нежная. Хан медленно скользил взором по стройным ногам девушки – снизу вверх, и тут он увидел это, и внутри его будто обожгло: вся спина Беляны была покрыта свежими ранами, рядом с которыми розовели и белели старые шрамы. Исанбек даже не заметил, как взревел, однако пленница услышала это и разрыдалась. Что она еще хотела? Хан был, вероятно, разочарован.

Исанбек бережно накинул на дрожащие плечи Беляны свой плащ, прикрывая ее наготу. Девушка, опустив голову, не смела ее поднять. Но почему он так заботливо укрыл ее? Совладав с собой, мужчина тихо задал вопрос:

- Кто это сделал?

Она молчала, понимая, что ее слова могут навредить. Тогда хан аккуратно развернул ее к себе и повторил:

- Кто это сделал?

- Не могу, - прошептала девушка, опуская глаза и замечая, как заиграли желваки у мужчины.

- Хорошо, я сам все узнаю, только наказание будет уже другое, - зловеще бросил он, убирая руки с плеч пленницы и направляясь к выходу. А ведь он и правда все узнает. Найдет Магушу, и та все расскажет ему.

- Мой хан! – сорвалось с губ Беляны. Странно это звучало, но как она по - другому могла называть его?

Исанбек медленно повернулся, молча, он взирал на девушку, давая той шанс. Она сделала несколько шагов к нему и чуть не упала, запутавшись в плаще.

- Я расскажу… - прошептала она, поднимая на мужчину свои чудесные зеленые глаза, в которых горела мольба, - но прошу пощадить и не карать смертью.

- Говори, - приказал он, сощурив черные глаза.

- Это … моя бабка сделала. Она нас с сестрой одна воспитывала, родители наши давно умерли. Видно, ей трудно со мной пришлось, вот и наказывала.

Исанбек сжал челюсти, не позволяя злости и ругательствам вылиться наружу. Сколько лет она терпела?

- А последнее наказание за что получила? – произнес мужчина. В ответ девушка покраснела. Ведь она видела чудный сон, связанный со стоящим перед ней мужчиной. Видно сон оказался вещим…

-Я проспала… Утомилась тогда в лесу, и заснула крепко после.

- Утомилась в лесу… Не мое ли общество утомило тебя, Беляна? – уже ласковым голосом поинтересовался хан, внезапно вспоминая их первую встречу. В ответ пленница еще сильнее покраснела, отвечая этим на вопрос хана. Тот довольно усмехнулся. Значит, она тоже думала о нем? Исанбек наклонился к ней и заглянул в ее манящие глаза – те сверкали, словно драгоценные камни. И чем дольше мужчина смотрел в них, тем больше ему хотелось разглядывать их… Удивительное, волнующее притяжение. Исанбек, преодолевая себя, слегка отстранился от Беляны и сообщил той:

- Твоя бабка будет наказана за свою жестокость, однако я сохраню ей ее жизнь. Она уже сама себя наказала. Ты же, Беляна, готовься, скоро мы покинем эти земли. Я прикажу принести тебе подходящую одежду, и ближе к вечеру приду за тобой.

Он спешно покинул ее, оставляя наедине с сотнями тревожащих мыслей…

Исанбек приказал отыскать среди жителей горожан бабку своей пленницы. С холодным удовольствием, он приказал превратить ее дом в один из домов для его воинов, саму же Прасковью назначил одной из помощниц на кухне, во главе которой встала добросердечная Магуша… Исанбек считал смерть для бабки слишком легким наказанием. Пусть послужит людям и на собственной шкуре прочувствует, каково это, когда собственная жизнь тебе не принадлежит…