4

Миша

Я проснулся с ноющей головой. Блин, я же вчера разбился на мотоцикле! Помню, как занесло на скользкой дороге и удар о землю. Кажется, меня в какую-то глубокую канаву отбросило. Живой, значит. Фух, пронесло. Потёр ладонью лицо. Хм, а где моя бородка и усы? Кто меня побрил? Борода — это громко сказано, скорее, щетина недельной давности, но мне её жалко. Она добавляла мне брутальности. Пошевелил ногами. Ничего не болит. Переломов нет, это уже хорошо. Но вот левая рука не шевелится. Глянул на неё. Хм, пристёгнута ремнями к кровати. От сгиба локтя идёт шнур капельницы. Проследил за ним взглядом. Прямо к кровати приделан штырь с несколькими крюками. На одном из них висит пакет с почти исчезнувшим в моей вене раствором.

Неожиданно в комнату впорхнула рыжая девушка. Симпатичная такая. Одета в белоснежный медицинский костюм.

— Здравствуйте. Проснулись? Вот и славно. Сейчас за вами приедут, мы уже сообщили, — девушка вынула иглу из вены, а после смазала место укола каким-то карандашом.

— Приедут? Я что, здоров?

Как же так? После того, что со мной было, я должен сколько-то в больнице валяться. Я же на самом деле разбился.

— Разумеется, после такого просто выводят токсины из организма и отпускают, — фыркнула она.

— А где я могу сходить в туалет? — поинтересовался я.

— Уборная там. Пижаму оставьте на вешалке, рядом с вашей, — девушка ткнула пальцем в какую-то дверь.

Медсестра забрала капельницу и упорхнула.

Я встал, сунул ноги в тапки — видимо, больничные. Огляделся. Ничего себе! Палата на одного человека. Кровать с пультом управления и какими-то наворотами. У стены столик со стулом. Наверху висит что-то типа плазмы. Никогда не видел таких тонких телевизоров. Стены помещения окрашены в бежевый цвет. Ладно, уборная. Нужно умыться.

Зашёл туда и охренел. Стены идеально покрашены в цвет кофе с молоком. На окне причудливые жалюзи, пропускающие свет. В одном углу душевая кабина, в другом унитаз. Посередине раковина и большое зеркало рядом. Поплёлся к раковине, одновременно глядя в зеркало.

А-а-а, это что?! Блядь! Подбежал к зеркалу, которое отражало меня всего. Это же не я! В зеркале отражается какая-то длинноволосая девочка-эмо. Волосы то ли голубые, то ли сиреневые. Что за нафиг?! Шутка тупая чья-то. Вот она, моя короткая стрижка… Дотронулся до волос. Стоп! Длинные?! Потом посмотрел на себя, опустив глаза. Нет, это не шутка. Девушка, что отражается в зеркале, на самом деле я. Сердце ухнуло в пятки, а тело затрясло от страха. Так, без паники! Мужик ты или где?!

Посмотрел на кран, встроенный в раковину. Странно, никаких вертушек, только блестящая кнопка на раковине. Нажал, полилась тёплая вода. Так, нужно рассуждать логически. Если я — это я, а тело не моё… Значит, я каким-то образом сумел занять чьё-то тело. Вспомнил, был такой фильм «Любовь-морковь», там муж с женой телами поменялись. Тогда в чьё тело я попал?

Нужно снова включить логику. У нас в городе такой навороченной больницы нет. Лежал там один раз. Пол обшарпанный, краска на стенах облупилась, в кране ржавая вода течёт, пока не сольётся. А уж о палате с одной кроватью и уборной со всеми благами вообще речи не идёт. В Москве такое есть, наверное, но явно не в провинции. Может, я в Европе или Америке?

Умылся, а после ещё раз себя оглядел. На мне клетчатая пижама с коротким рукавом. Лицо изящное. Красивые губы, точёный носик. Странно… Глаза необычного цвета. Светло-сиреневые, как и волосы. Линзы? Нет, не линзы. Фигурка с плавными изгибами. Странная ты девочка. Лет восемнадцать по виду, не больше. А как тебя зовут, девочка? Стоп, титек нет. Похлопал себя по груди. Ну, ничего, бывает. Спал однажды с плоскодонкой ради интереса.

И как теперь назад в своё тело вернуться? Вопрос. А может, я действительно умер и переселился? Вот засада. Ай, ссать захотелось. Как там у нас девочки писают?.. Подбежал к унитазу и снял с себя штаны вместе с трусами. Мама! Я все же мальчик?! Только что это за пипетка такая?! У меня в боевом состоянии член восемнадцать сантиметров. Был. Поэтому и в покое он немаленький. А этот в ладони скрылся. Засада. Ни одна девушка на этого гномика не взглянет. Нет, и у нас есть мужчины с небольшими членами. По нашим меркам, мой теперешний член едва дотягивает до средних размеров. Вот озабоченный урод! В другое тело попал, а думаю о девушках и сексе. Нужно узнать, куда я попал. Кто я вообще? Есть ли у этого тела родня? А если есть, что говорить? Простите, я занял тело вашего сына? Нет, меня сразу в психушку упекут. Значит нужно врать, якобы память потерял.

— Брий! Брий, придурок, ты где?! — раздался грозный голос за дверями.

Ага, Брий — это значит я. Стоп, но он же говорит не по-русски. И я не слышал такого языка на земле. Замечательно, я действительно умер и куда-то переместился. Но с медсестрой же разговаривал? Хоть это могу. Споласкивал руки, когда незнакомец ворвался в уборную.

— Привет. Вот ты где, паршивец мелкий. Маленький, отец тебя убьёт. Ты вчера снова дури в клубе наглотался, и тебе стало плохо.

Опа, это тело ещё и наркотики принимало? Нет, я точно не буду, спортсмен всё же.

— Привет. А ты кто? — решил спросить я у парня.

— Ты что, не помнишь? Я Витро, твой старший брат. Мне двадцать пять, тебе восемнадцать. Тьфу ты, маленький, завязывай прикалываться, — нахмурился он.

Аха! Вот это мне прилетело! Раньше я был здоровый бугай с горой мышц, а мой младший брат смазливый молодой пидор. Теперь я длинноволосое молодое непонятно что, а мой брат — двадцатипятилетний амбал. Я же ему едва до плеча макушкой достану. И волосы у братишки странные, тёмно-зелёные, и глаза этого же цвета. Значит, не краска. Люди тут такие разноцветные.

— Брий, ну чего ты завис? — обеспокоенно спросил брат.

— Эм, прости Витро, но я не помню. Пустота в голове. И не думай, я не вру. Не знаю, как так. Не помню никакого клуба.

— Приплыли. Ладно, переодевайся. Сейчас доктора позову.

Витро исчез за дверями. Я посмотрел на хромовую стойку с парой вешалок. Замечательно, белые джинсы и розовая рубашка, больше похожая на бабскую. В жизни бы такого не надел. А внизу туфли на высокой платформе. Ну, что есть, то есть. Оделся. Интересно, думал, ходить не смогу. Но это тело помнит, как ходить в такой обуви. Посмотрел на себя в зеркало. Вдруг захотелось сказать как Звереву: «Звезда в шоке!»

От нечего делать подошёл к окну в комнате. Лето на дворе. Видно идеальную широкую дорогу, а через неё красивые небоскрёбы. Всё чистенько и даже уютно. Дорогу от тротуаров отделяет ряд аккуратно подстриженного кустарника. Красиво.

Обернулся на звук. Брат — наверное, стоит его так теперь называть, — и незнакомый мужчина. На пожилом дядьке белоснежный костюм с вышивкой чёрными нитками. «Малдай Миассар, доктор высшего ранга», — прочитал машинально. Забавный докторишка, волосы ярко-красные и такие же глаза.

Мужчина подошёл ко мне. Задал пару вопросов. Я на всё отвечал одно: не помню.

— Мистер Грей, к сожалению, такое может быть. Мы, хоть и привезли его вовремя, но токсины успели отравить организм. Память у него восстановится. Когда — не могу сказать. Может быть, завтра. А ещё были случаи, что только через месяц всё приходило в норму. Советую вам не считать его больным. Пусть делает то, что и раньше. Общается с друзьями. Ходит в институт. Тогда память вернётся быстрее. По просьбе вашего отца, мистера Атура Грея, я не стал ставить его на учёт как наркомана. Думаю, мальчик и без того всё осознал. Отравиться — это вам не шутки. А вам, юноша, я советую больше не употреблять разную гадость. Наркотики несовместимы со многими лекарствами. А в сочетании с подавителем вообще токсичны. Не окажут вовремя помощи — и всё, крематорий, — последние слова доктор особенно выделил.

— Обещаю, больше никакой дури, — заявил я.

— Вот и славно. Поезжайте домой. Советую больше не попадать к нам по такому печальному поводу. Удачи, — доктор развернулся и ушёл.

— Брий, телефон со стола не забудь забрать, и пошли. Мне пришлось с работы отпроситься, чтобы за тобой ехать. Одни проблемы от тебя, маленький. Когда ты уже остепенишься?

— С сегодняшнего дня, — буркнул я, забирая со стола тоненькую квадратную пластинку.

— Хотелось бы верить, Брий. Но ты же врёшь и не краснеешь, — буркнул Витро, выходя в коридор.

Я шёл по коридору больницы и удивлялся. Бежевые стены, голубой кафель на полу. Всё такое идеально чистое. Вдруг заметил чёрный квадрат, который ездил по кафелю. После него оставался чуть влажный след. Интересная вещь. У нас тоже изобрели такие круглые роботы-уборщики, но они шумят, а этот не издаёт ни звука.

Пришли в небольшой холл с несколькими лифтами. Витро нажал кнопку, и двери ушли в сторону. Внутри хромовые стены, и только две кнопки: красная и зелёная. Внимательно наблюдаю за парнем. Нужно запоминать, как живут люди в этом мире. Буду стараться прижиться здесь. Отца отцом называть. Брата — братом. А что? Мне в психушку не хочется. А умереть второй раз я тоже не согласен. Прости, душа этого тела, но тебе я его не верну.

Тем временем парень нажал на зелёную кнопку.

— Нулевой этаж, — сказал он, и лифт тронулся.

— Нулевой этаж, — раздался механический голос, когда платформа остановилась.

Двери открылись, и мы оказались на парковке. Тут было несколько машин. Странные такие, словно капля на небольших колёсах. Верх полностью стеклянный, а снизу чёрный пластик. Ни ручек, ни дверей, только маленький светящийся квадратик на стекле. Витро приложил к нему большой палец. Стеклянный верх машины поднялся под углом.

— С той стороны садись, на переднее сидение, — усмехнулся на мой ошарашенный вид парень.

Так, нужно за всем внимательно наблюдать, но не разевать рот от шока. Попалюсь ещё. Я теперь житель этой страны, города и чего-то там. Вернусь в своё тело — так тому и быть. А если нет, то и здесь приживусь.

Кресло оказалось комфортным, но нигде не видно чем пристегнуться. Пофиг, нет и нет. Витро сел рядом со мной. Только сейчас я заметил, что у машины нет руля. Впереди небольшая приборная панель, полностью сенсорная. Парень нажал пальцем на светящийся квадрат.

— Куда едем, мистер Вит? — раздался приятный женский голос.

— Домой, куколка, — ответил парень.

— Вас поняла, мистер Вит.

Машина плавно тронулась, выезжая со стоянки. Я сидел и удивлялся. Бензином не пахнет. Машина еле шумит. Дорога идеально ровная, широкая, разделённая белой краской на восемь полос. Причём на примыкающей к тротуару полосе машин нет совсем. По ним ездят только автобусы, похожие на наш поезд «Сапсан». У нас в городе по краю дороги полно припаркованных автомобилей. Тут такого нет. Да и пробок явно не наблюдается. Кругом небоскрёбы. Удивительно.

— Мистер Вит, вам звонит отец, — сказал женский голос.

— Соединяй, куколка, — улыбнулся Вит, расслабленно сидя в кресле.

— Витро, ты забрал этого недоумка из больницы? — голос до ужаса строгий.

Интересно, как выглядит мой новый отец?

— Да, мы едем домой. Отец, только ты не сердись. Брий на время память потерял. Доктор заверил, что амнезия временная. Самое большее — на месяц. Он посоветовал не отрывать его от привычного круга общения. Отправлять в институт, как всегда. Так он быстрее всё вспомнит.

— А я хотел запретить ему общаться с друзьями. Они, хоть и из нашего круга, но портят его. Ладно, скажу им, что сдам их родителям, если они ещё раз дурь купят. Я знаю, у Диаса родители строгие, они его не пожалеют. Всё, вези его домой. Буду вечером.

Связь отключилась, а Витро посмотрел на меня и усмехнулся.

— Отец переживает. И если бы я не сказал о твоей амнезии, тебе бы досталось. Отец нас никогда не бил, но в этот раз решил тебя выпороть. Думаю, всё обойдётся из-за того, что ты память потерял.

Интересно, отец переживает, а мама значит, нет? Даже не позвонила. Моя бы мама в первую очередь позвонила.

— Послушай, Вит, а почему мама не звонит? — безразлично спросил я.

— Мама?! Ты и это забыл? У нас нет мамы. У нас отец и папа. Отца зовут Атур, а папу Валий. Он сейчас дома. Ждёт ненаглядного сынка. Папа тебя разбаловал, это факт, — усмехнулся брат.

Жесть! Угораздило умереть и попасть в семью пидорасов! Вот за что мне это всё?! За то, что брата обидел?! И что, как это тело появилось на свет, с помощью сурмамы? А может, у них для гей пар в пробирке детей растят?

Тем временем машина плавно выехала за город. Проехав ещё немного, мы очутились в каком-то посёлке. Кругом глухие высокие заборы, за которыми видна только крыша домов. Дорога уже, чем в городе, но четыре полосы — тоже немало. Витро подъехал к одному из коричневых заборов. Ворота плавно отъехали в сторону. Машина припарковалась во дворе, а её верх поднялся.

— Хорошего дня, мистер Вит.

— Спасибо, куколка, — брат вышел из автомобиля.

Я последовал его примеру. Ого, двухэтажный домина, бассейн во дворе. Фруктовые деревья. Аккуратный газон. Всё такое.… Не знаю, насколько это здесь дорого, но если бы я сейчас был дома, то сказал бы, что попал в семью олигарха.

Из дома выбежал мужчина. По виду достаточно молодой. Волосы подстрижены в короткое каре. Цвет почти как у меня. Ага, значит, глаза будут такие же. Одет в розовые брючки и рубашку. Да и ростиком он примерно как я.

— А вот и папа, бежит к ненаглядному сыночку, — усмехнулся Вит.

Мужик подбежал ко мне, и только тут я понял, что он гораздо старше, чем показалось. А его молодое лицо — результат местных салонов красоты.

— Брий, сынок, я так волновался, — вскрикнул он и полез обниматься.

Фу, не хватало ещё с пидором обниматься. Так брезгливо стало вдруг.

— Отвали, — отпихнул его.

— Что случилось, сынок? — в его глазах появились слезы.

— Пап, не расстраивайся. Брий ненадолго потерял память. Доктор говорит, это нормально. Он нас никого не помнит. Но через месяц маленький будет в норме.

— Я понял. Отведи его в комнату, Витро, — шмыгнул носом мужик.

— Да, покажи мне мою комнату, брат. Хочу отдохнуть, — грубо сказал я и пошёл к дому.

— Идём, — пожал плечами он.

— Вит, а у тебя есть девушка? — спросил я.

— Да. Мы собираемся пожениться через полгода.

Слава богу, хоть один нормальный человек в семье, включая меня. Но как жить с этими папами? Я же ручкаться с ними не смогу. Меня обнимал пидор, бе, противно до сих пор. И уйти я тоже не могу. Я ничего не знаю об этом мире.

— Вит, а на кого я учился?

— На юриста. Ты на первом курсе, Брий.

Хоть в этом повезло. Может, законы схожие в чем-то — так я вообще буду рад.