Глава 7 Возрождение из небытия. Часть 3

И вновь знакомые до боли больничные стены, и характерный для данного заведения запах, и гнетущая, тягостная тишина, лишь изредка разрываемая попискиванием приборов. Забежав в служебное помещение, Семён вынес два халата, и вскоре девушка увидела его. Это был не ребенок, из-за обилия бинтов и непомерной бледности он скорее смахивал на гибрид мумии и привидения. Сердце девушки сжалось, она во что бы то ни стало решила помочь малышу. Как, не знала, но чувствовала: должна и сможет.

Света сама не понимала, что делает и для чего. Её помыслы были об одном: он будет жить, и, если не получится, это будет её вина. Время шло. Семён, боясь потревожить неведомо что творящую девушку, сидел в углу, не решаясь лишний раз вздохнуть, чтобы не дай бог не помешать. Он почему-то верил в успех, и ещё не видя результат, робко радовался выпавшему мальцу счастью. Поймет ли тот когда-нибудь, какое чудо с ним случилось? Вряд ли. Да это и не важно. Парнишка только вчера попал под колёса грузовика. Травмы были слишком обширны и практически не совместимы с жизнью. И так-то было не понятно, как мальчонке удаётся цепляться за жизнь. Но, несмотря на это, самое большее, он смог протянуть бы до следующего вечера, и то маловероятно. Если Света сумеет спасти жизнь этому ребенку, то он лично сделает для девушки всё. Чего бы та ни попросила.

Неожиданно раздался то ли всхлип, то ли стон. Семён встрепенулся, но не решился подойти. Затем девушка сорвала с лица мальчика маску аппарата искусственного дыхания, и Семён чуть не крикнул, чтобы вернула её на место, но успел не без удивления заметить, что малыш дышит сам. Одно только это было чудом. Но имели место многочисленные повреждения органов, а о костях и говорить не приходится. Даже если он останется калекой, пусть так, но на совести Семёна не будет лежать смерть ребёнка.

Света крутилась вокруг мальчика до самого утра, а уже на рассвете донельзя измождённая и бледная девушка впервые подала хрипловатый, осипший голос:

– Семён... сними эти бинты... мешают... – и бессильно упала на стоящий возле кровати стул.

Как врач, он понимал, что это недопустимо, что случай у мальчика слишком тяжелый. Его после доставки в больницу едва ли не по частям собирали, и тревожить с таким трудом зафиксированные части тела не стоит, но что-то заставило его подчиниться. Задание оказалось не из лёгких, сказывалось волнение и боязнь сделать хуже. За двадцать минут он всё же управился, удивившись терпению малыша, которому однозначно должно было быть больно, но тот молчал. Таращил глаза, сопел, но молчал. Это лишний раз вызвало уважение к силе воле подрастающего человечка, чья жизнь так нелепо заканчивается. Он не знал, что девушка, насколько могла, облегчила страдания "своего" пациента.

Света к тому времени задремала. Семён вздохнул. Через час начнётся обход, и лучше бы к тому времени уже закончить. Радовало, что завтра выходной, эта ночь окончательно лишила мужчину сил. Пусть он сам почти не участвовал в процессе, но и нервное напряжение давало о себе знать.

Оставалось полчаса до обхода, когда еле стоящая на ногах Света едва слышно прохрипела:

– Забинтуй, если хочешь. Ему нужно дня три полежать, не нагружая ноги.

Семён смотрел на девушку уже не круглыми, а квадратными глазами: о каких трёх днях речь? Да и не смог бы он встать в ближайший месяц, даже если у него были бы переломаны только конечности. Не осмелившись оставлять всё как есть, он осторожно перебинтовал малыша. Плохо, что она не понимает в медицине. Жаль. Какой бы толк был. Мужчина поставил себе галочку – попытаться уговорить девушку поступить в мед. Он очень надеялся, что на этом их знакомство не закончится.

– Нам надо уходить, – обернулся он к превратившейся в привидение девушке.

Та кивнула в ответ, но вместо того, чтобы подойти к приоткрытой в ожидании её двери, вернулась к больному, прикоснулась к щеке и, смотря в глаза, произнесла:

– Ты очень быстро выздоровеешь, но три дня лежи – не вставай. А когда выйдешь из больницы, будь внимателен, переходя дороги.

Семёну показалось, что мальчишка согласно улыбнулся ей в ответ. А может, померещилось? Хотя ему казалось, что он уже не способен чему-либо удивиться.

– Закинуть тебя домой или... если не брезгуешь холостяцкой квартирой, ко мне? Я рядом живу, – устало поинтересовался заводящий машину Семён. – Ты только не подумай, я не… – он осёкся.

Мужчина готов был принять любое её решение, но понимал: до Светиного-то дома он кое-как доедет, но потом придётся спать в машине. Толчею утренних пробок он не перенесёт. Напряжение последних дней и бессонная ночь давали о себе знать.

– К тебе, – безразлично ответила девушка.

Словно прочитала мои мысли, – уже без удивления подумал Семён.

Он даже не подозревал, насколько близок был к истине. Света и сама бы поразилась этой способности, но была слишком измотана.

Долго ли они добирались до места, Света не помнила. Она куда-то шла, не особо запоминая дорогу. А попав в квартиру, буквально упала на первую попавшуюся горизонтальную поверхность, оказавшуюся всего лишь узенькой банкеткой в прихожей. Семён со вздохом взглянул на девушку, сотворившую на его глазах чудо, и, осторожно приподняв показавшееся невесомым тело, перенёс на диван. Нет, он, конечно же, не тешил себя надеждой на то, что у малыша полностью восстановятся внутренние органы, как и невозможно было вернуть ему полноценные ноги, но то, что он сам мог дышать, уже было прогрессом. Однако спокойно поспать Семёну так и не удалось, не прошло и часа, как заверещала телефонная трубка. Звонил друг, по стечению обстоятельств являющийся ещё и его начальником, который сегодня дежурил в больнице.

– Снегирь, ты можешь мне объяснить, что происходит? – без предисловий выпалил в трубку тот.

– Что? – Семён вздрогнул, боясь услышать дурные новости.

– Вчерашний мальчишка, – произнёс начальник, словно всё объяснив.

– Что с ним? – едва выдохнул в трубку мгновенно проснувшийся мужчина.

– Так он же того... ну... ты же сам понимаешь... не жилец он был... сегодня проверка была...

– Ладно, можешь ничего не объяснять. И так всё понял, – ощутив горечь, Семён повесил трубку.

"Как сообщить эту новость Свете?" – едва успел подумать он, и телефон вновь ожил, требуя ответа.

– Идиот, ты выслушать можешь? – едва ли не срывался на крик явно перевозбуждённый начальник.

Оно и не удивительно, смерть пациента для реаниматолога почти норма, но если этот пациент ребёнок...

– Я снимки уже повторно делаю! – выпалил начальник, и Семён растерялся: зачем трупу снимки делать? – Обследовал опять и... так вот, у него внешние повреждения только, да и шрамов-то, кажется, не останется, заживает всё как... как на той, что у тебя вчера выписалась, только быстрее в десятки раз. Я ему говорю – встань, а этот стервец зубы скалит и отказывается! Говорит: мне три дня вставать нельзя, и всё тут! Сестры сказали, ты у него всю ночь проторчал. Ну-ка колись, гад, что делал? Это ж уже второе чудо за месяц! Проверяющие меня задёргали! Считают, что мы данные изначально подтасовываем, чтобы средний показатель поднять. Я-то знаю, что всё реально плохо было, но потом-то? Что прикажешь им говорить?

Ну вот и как объяснить, что моей заслуги в том нет? – ломал голову донельзя осчастливленный новостью Семён. Нет, Светку однозначно в мединститут надо и к себе под бок. Будут чудеса творить, а уж как их прикрыть, придумают. Уйдя в собственные мысли, Семён не сразу заметил, что из трубки до сих пор сыплются нескончаемые вопросы.

– Извини, Серёга, я слишком устал. Сам же знаешь, до утра в больнице был. У тебя опыта больше, придумай что-нибудь. Завтра поговорим, – добавил Семён и повесил трубку.

Сон и усталость как рукой сняло. Семён тихонько проскользнул через комнату, где, как убитая, спала Света. Заварил кофе и начал варганить праздничный обед. Повод был более чем достойный.

Сотни мыслей не давали покоя. Да, он не был богат, но и не беден. Квартира, доставшаяся от деда, машину, правда, сумел купить сам, не особо крутую, отечественную, но не для понтов же брал? На жизнь зарплаты хватает, и ладно. Не ради бумажек же жить? В отличии от коллег, Семён никогда не жаловался на медицину, стараясь сделать всё возможное и невозможное для своих пациентов. Его уважали, но за спиной нередко и крутили пальцем у виска. Мол, молодо-зелено, перебесится ещё. Частенько он хватался за изначально обречённых больных, к их числу относилась и Света, и этот малыш. Коллеги не понимали его рвения, рассуждая до жути цинично: оборудования приличного нет, с медикаментами тоже напряг, не вытянем, не стоит и время тратить, пусть, мол, полежат пока, а там и в морг.

Эти остолопы готовы были и девчонку в психушку сплавить, если очухалась бы. Лишь бы с глаз долой. Не видели, не понимали, какое она чудо! А ведь сколько таких в психушках отсиживаются? Их считают странными, не верят, и вот итог! В голове Семёна начал созревать план. Осуществление его было весьма непростым делом. Опять же... согласится ли участвовать во всём этом Света? Однако он надеялся, что уговорит девушку. Было в ней что-то чистое... доброе... светлое.

Хозяин вошел в комнату и с удивлением осознал, насколько гармонично эта девушка вписывается в его холостяцкую жизнь. Обычно он вообще старался не приводить женщин в свой дом, а уж тем более не позволял им такую роскошь, как сон. Пришла, удовлетворили обоюдное желание? Свободна. Так и строилась до сих пор его личная жизнь. Но теперь мужчина чувствовал: с появлением Светланы многое изменится, и, вопреки ожиданиям, это обстоятельство его не тяготило.

И тут Семёну с опозданием стало не по себе. Всплыл фрагмент их ухода из больницы и Светины слова, обращенные к мальчику: три дня не ходи. И парнишка, вопреки требованиям врача, демонстративно отказывается это делать. Что это? Слепое подчинение взрослому? Но паренек совсем малой, да и Серёга Смирнов давно не безусый юнец, недавно сорокет стукнул. Почему малыш послушался Свету, а не более взрослого мужчину? Гипноз? Внушение? Вот так просто...

Невесёлые мысли прервал телефонный звонок.

– Снегирь, ну-ка вылазь из своей норы, хватит морду плющить, – раздался в трубке голос Смирнова. – Отказы не принимаю, через двадцать минут у таджиков, – добавил друг и прервал связь.

Семён растерянно взглянул на гостью. Что делать? Он очень боялся, что девушка в его отсутствие уйдёт, а потом ищи ветра в поле.

– Никуда я не денусь, – сквозь сон улыбнулась та. – Я просто посплю...

– Я когда-нибудь к этому привыкну? – ни к кому конкретно не обращаясь, тихо проворчал Семён и, обернувшись к девушке, добавил: – Меня сейчас будут пытать, что я сделал с мальчишкой...

– Скажи правду... – сонно пробормотала девушка и перевернулась на другой бок.