Глава 7. Часть вторая

Бежать! Бежать!

— Риина! — страшные голоса слышались отовсюду, — где ты, волчонок?

Они проникали сквозь стены, выползали из темных окон интерната. Но я бежала, не жалея босых ног. Прямо в ночнушке. В спасительный лес, где никто не обидит. Слезы текли по щекам, не давая правильно сориентироваться. Но вдруг на плечо легла прохладная ладонь.

— Ведьма, — послышался скрип, и я машинально вскинула голову.

Надо мной нависала огромная тень с пустой чернотой в глазницах. Рядом — такое же существо, но более густое и похожее ни то на кота, ни то на лисицу. Она запрыгнула мне на плечи. А еще рядом материализовалось совсем небольшое, но очень милое круглое создание.

— Господин велел следить за тобой.

— Кто он? — услышав вдалеке мужские голоса, я рванула прочь.

Тени последовали за мной. Выбежав за высокие ворота, свернула по дороге вглубь. Я часто гуляла одна по этим тропинкам, пытаясь придумать, как сбежать. Но всегда возвращалась. Потому что верила — мама и папа вернутся. Однако... затем все завертелось словно в жутком водовороте. Выбежав на светлую полянку, услышала неприятный скрежет, затем ногу пронзила острая боль.

— Ай! — повалилась на землю, хватаясь за лодыжку.

Вокруг закаркали вороны. Ночные хищники оживились, почуяв мою кровь. Увидев сломанную кость, громко вскрикнула. И поползла. Лучше я умру в этом лесу, но не сдамся своим мучителям. Тени безмолвно следовали за мной. Не была уверена, что они реальны. Возможно, лишь друзья из шкафа, которыми нас пугали учителя. За целый год в этой жуткой школе так и не нашла себе друзей. Многие девочки стали жертвами директора и остальных богатых мужчин. Мы не общались, лишь порой бросали друг на друга сочувствующие взгляды.

— Волчонок! — послышался жесткий голос, затем громкий выстрел разорвал ночную тишину, и директор вместе с подельниками вышли на поляну.

Ну вот и все. Мне конец! Однако вдруг рядом появилась девушка. Светловолосая, красивая, словно ангел. Она бросилась на мужчин, но пробежала сквозь них. Призрак? Мои спутники ее не замечали. Тени стали выглядеть еще крупнее. Большая трансформировалась в огромное дерево, нависающее сверху.

И когда мерзкий жирный дядька, похотливо облизываясь, схватил меня за волосы и потянул к своей ширинке, тени пошли в атаку. Они размалывали их кости, ломали хребты и выворачивали внутренности. А я смотрела, словно завороженная на этот пир боли и возмездия. И когда с директором и его друзьями было покончено, огромная тень нависла надо мной, протягивая длинную лапу-ветку.

— Пойдем, дитя. Твои враги повержены.

От них веяло прохладой, и я сразу схватилась за ветвистые пальцы. Котик снова запрыгнул мне на плечи, а круглая тень устроилась на голове. Поразительно, но ползущие тени быстро исцелили мое ранение от капкана. Мы шли обратно к интернату, и я ощущала всепоглощающее спокойствие. Меня больше никто не тронет, ведь теперь друзья рядом.

— Вы реальны? — спросила у них.

— А ты как думаешь? — котик потянулся, и я погладила полупрозрачный пушистый хвостик.

— И всегда будете со мной? — не скрывала надежды в голосе.

— Если ты захочешь, — дерево погладило меня по голове, — тебе не место среди людей Рина. Ты особенная, избранная девочка. Никто и никогда не сможет тебя понять, кроме одного существа во всех мирах.

— И кто же он? — я захлопала в ладоши.

— Со временем узнаешь, — произнесла тень, — кстати, к нам гости.

Мы подошли к распахнутым воротам и из главного корпуса интерната выбежала медсестра. Растрепанная, дрожащая, она подбежала ко мне и начала ощупывать.

— Милая моя, ты в порядке? Я вызвала милицию. Где директор?! Где эта сволочь? — она обнимала меня, однако изнутри вдруг стал подниматься гнев.

Я злилась, понимая, что меняюсь. Она отступила, вглядываясь в мое лицо и судорожно убирая волосы со вспотевшего лба. Слышала глухое тяжелое дыхание огромной тени, стоящей за спиной. Внутри росла сила. Недобрая, опасная, вызванная человеческими пороками, обрушившимися на беззащитного ребенка. Внезапно перед глазами пронесся весь год в этом интернате. Каждая ночь, когда меня «забирал» к себе директор и его отвратительные дружки. Каждое утро, когда меня тошнило и рвало в школьном туалете. Боль в теле, постоянный страх и безысходность. Я вспоминала, как звонила родителям и плакала, умоляла меня забрать. Но они так и не приехали.

— Ты не помогла мне ни разу... — прошептала и ощутила, как мои темные спутники уже готовы лишить жизни эту трусливую женщину.

— Одно слово, — пискнул круглый, — и ей конец!

Стоило мне лишь подумать, как тени ринулись в атаку. Они проникли в тело медсестры, имени которой я уже не помнила. Она булькала, выпучив глаза, пока ее вены вздувались, приобретая черный оттенок. Они разрывались прямо под кожей, оставляя алые пятна. Клянусь, я слышала хруст костей. Но в голове не осталось ничего, кроме ярости. И вдруг после того как она перестала дрыгаться, мои ладони объяло черное пламя. Удивленно взглянула на него.

— Ведьма. Темная, необычная, опасная, — протянул котик, — хочешь испробовать свою новую силу?

— Да, — жестко произнесла и пламя охватило меня целиком.

— Сожри! Убей их всех! — крикнула я и длинные тягучие языки ринулись в здание интерната.

И пока они полыхали, я смотрела. Слышала крики. Видела своих одноклассниц, прыгающих из окон и разбивающихся насмерть. И испытывала самое страшное и чудовищное чувство из возможных. Равнодушие.

— Ведьмочка! — голос некроманта доходил будто издалека.

Я настолько глубоко утонула в воспоминаниях, что не заметила, как оказалась на крыше. Кристиан стоял чуть дальше, на его лице отпечатался неподдельный ужас. Прохладный воздух приятно обдувал лицо. Что я здесь вообще делаю? Мы же были в номере некроманта.

— Иди-ка сюда, — он протянул руку, — Катя, пожалуйста.

— В чем дело? — обернулась и вдруг порыв холодного ветра разметал белые волосы, — как я здесь оказалась?

— Потеряла сознание, — мужчина явно сильно переживал за меня, — я побежал за аптечкой, уложил тебя на кровать. А как вернулся. Ты уже шагала сюда, словно лунатик.

Нога подвернулась, и я чудом удержала равновесие, не рухнув вниз. Почему стою на краю? Внизу сигналили машины, вдоль сияющей фонарями дороги тянулась плотная пробка. Люди строили новое будущее. А моя жизнь поставлена на паузу. Сглотнула, в ужасе понимая, что не чувствую своего тела. Неужели...

— Прости, — послышался знакомый писк, — он нас заставляет. Нам жаль...

— Отпустите, — потребовала, сбрасывая остатки чудовищных воспоминаний.

Так, с ними разберусь позже. Сейчас нужно подумать, как бы вообще выйти живой из этой передряги. Но я стояла на самом краю крыши отеля. Он был высоким, этажей двадцать. Один из немногих современных небоскребов. Внутри меня пускала корни безысходность. За свою жизнь я часто читала статьи по психологии и знала, что после такой травмы тяжело стать нормальной. И теперь моя жизнь больше не будет прежней. Кристиан не подходил, лишь ласково говорил со мной.

Ничего не чувствую.

— Ты... убила... нас... — вдруг за некромантом вырос силуэт шамана.

Мой милый Чуку! В глазах застыли ледяные слезы.

— Иди сюда! — мужчина явно терял терпение.

Чуку прошел сквозь Кристиана и встал ко мне вплотную. Он их не видит? Но почему? Неужели некромант лишь поднимает кости? Мое сердце сжимали крючковатые и костлявые пальцы одиночества. Я и правда виновата. Опустила голову, роняя слезы на пол крыши. Виновата во всем я одна! Эти мысли роились в голове, сливались воедино и превращались в навязчивую идею. К Чуку присоединилась Аня. Сбоку стояли Лобанов, госпожа Хошимура, Хару. Они обступали меня, вынуждая мелкими шажками пятиться назад. В памяти вспыхивали картины смертей моих друзей. Они не позволяли расслабиться ни на миг.

— Катя! — голос Кристиана звучал все дальше, будто удаляясь и теряясь в непроглядной пустоте.

Пожалуйста, помогите! Но мертвецы наступали. Они тянули ко мне изувеченные руки. Их боль вливалась в мою душу, перемешиваясь и замещая собой собственные эмоции.

Борись!

Но мертвецов становилось все больше. Среди них уже были и мои друзья Ильины, коллеги, погибшие в храме и даже те, кого я не знала.

— Виновата! Ведьма! — они шептали, рычали, кричали.

— Нет! Уйдите! — внезапная боль в висках заставила схватиться за голову.

И тут я увидела его. Мухорт стоял чуть поодаль. Одну половину его тела сковала ледяная корка, а другая пылала, сжигая кожу. Он лишь печально смотрел, а внутри меня разверзлась бездна. Как же больно! Я убила всех их! Убила! По моей вине погибло столько хороших людей. В толпе мелькнул Муратов. Его глаза источали истинную тьму.

Шагнула назад и уже не нащупала опоры под ногами. Последнее, что запомнила — это бегущего ко мне некроманта. Потянулась к нему, пытаясь схватить протянутую руку, но не получилось. Наши пальцы лишь соприкоснулись, отдавая искрами по всему телу. И я упала. Все. Больше ничего не имеет значения. Вся борьба, жертвы и кровь, пролитая за меня. Зря. Закрыла глаза, вдыхая ночной воздух. Может быть, это все к лучшему?

Кати Арефьевой никогда не существовало. Была лишь сломанная девочка, забывшая ужасы, которым ее подвергли в детстве. И которая всю жизнь отчаянно искала любви. Чтобы хоть кто-нибудь полюбил ее такой, какая она есть. Мифы, боги и наша победа в миг стали неважны. Кощей победил. Мне так страшно и так больно! Приближаясь к земле, все больше убеждалась в том, что без меня всем будет лучше. Александр не будет ругаться со своей девушкой, Каин найдет счастье, Ева и Быстров станут настоящей семьей. Улыбалась, хоть из глаз текли слезы, теряющиеся во тьме.

Никто меня не запомнит, никто не будет плакать. Не нужна... вспоминала слова Рины и понимала. Девочки больше нет. Ведь она навечно заперта внутри меня. Навник больше не давал о себе знать. Знак Чернобога исчез, будто его и не было. Сколько я уже падаю? Но почему не ощущаю облегчения? Грудь сдавило в страшном спазме. И вдруг перед взором возникли любимые глаза. Один цвета весеннего неба, а второй — сочной луговой травы.

Щеночек. Где же ты?

Чернобог? Почему его голос звучит так печально? Нет! Не смей! Из горла вырвался крик, который поймала темная пасть ночи. И я поняла самую главную вещь. Я не хочу умирать! Но пути назад не было, ведь твердая земля приближалась все стремительнее. Неужели это конец? Внезапно разум полностью очистился и мое сознание осветило солнце. Вобрав в легкие максимум воздуха, прокричала свои последние слова.

— Я хочу жить!