Глава 2. Бар «Партиториум»

Все выглядело очень странно. Вроде бы знакомое и в то же время чужое. Тот же город, те же знакомые витиеватые улицы, но все равно как-то по-другому. Это сложно объяснить вот так сходу. Словно смотришь на мир сквозь толщу прозрачной воды. Предметы вроде бы те же, но свет преломляется по-другому и очертания постоянно плывут. Окружающие пейзажи будто подернуты серой дымкой. Оставляют взгляду возможность довольствоваться лишь слабыми очертаниями, размытыми темными силуэтами где-то вдали. И ни одного намека на других людей поблизости. Улица разом утонула в абсолютной тишине и тумане.

Почему-то мне вспомнился длинный темный тоннель с ярким светом внутри, к которому необходимо стремиться. Где же он? Куда нужно идти?

Я осмотрелась. Ничего хотя бы отдаленно его напоминающего рядом не было. Ни коридоров, ни тоннелей, даже канализационных дыр нигде рядом не наблюдалось. Только в отдалении виднелось странное одиноко стоящее здание. Высокое, не менее тридцати этажей, полностью облицованное темными панорамными окнами, оно выделялось на фоне остального серого пейзажа, привлекая внимание, и словно бы говоря, что кроме него больше вариантов нет. Немного покрутившись на месте, я все-таки решилась и подошла.

В черных глянцевых стеклах огромных входных дверей отразилась моя растерянная фигура. Стоило подойти поближе, как створки сами разъехались в разные стороны приглашая меня войти.

Внутри было так же пустынно и безлюдно, как и на улице. Ничто не нарушало этой абсолютной тишины. Круглый холл, отделанный темным и светлым мрамором, с огромными старинными стрелочными часами напротив входа. Справа вытянулась пустая стойка регистрации с черной каменной столешницей, слева золоченые двери лифта. Обстановка очень напоминала вестибюль роскошного пятизвездочного отеля. Только администратора и портье нигде не было видно.

Ведомая странным болезненным любопытством, я подошла к стойке и осторожно нажала на кнопку звонка. Раздалась громкая мелодичная трель. Однако на звук никто не явился. Я попробовала еще раз - и снова ничего. Едва только успела развернуться, чтобы покинуть это странное здание, как по холлу разнесся женский механический голос из динамика:

- Мирослава Лира, вам назначено на тринадцать ноль-ноль, этаж номер семь. Повторяю. Мирослава Лира, вам назначено на тринадцать ноль-ноль, этаж номер семь.

Как только голос в динамике замолк, тут же распахнулись двери лифта, приглашая меня войти. Не знаю почему, но я покорилась этому молчаливому призыву и поспешила войти, кинув напоследок взгляд на часы. Было без десяти час.

Впоследствии я очень часто вспоминала этот момент, раз за разом прокручивая в голове и пытаясь понять, почему же все-таки послушалась и вошла. Любопытство? Надежда? Неизбежность? Наверное, всего понемногу. Но знай я тогда, к чему это меня приведет, стала бы слушать неизвестный мне голос? Вряд ли. Иногда, неизвестность – это лучшее, что может подарить тебе судьба. Впрочем, на тот момент я была очень далека от своих теперешних взглядов, а потому бесстрашно вошла в лифт и нажала кнопку с цифрой семь.

Дверцы лифта закрылись за спиной, и он плавно понес меня вверх. Кабина оказалась полностью зеркальной. Составленная из мелкой мозаики, собранной таким образом, что зашедший в кабину отражается в каждом кусочке отдельно. Множество мелких изображений с сотен разных ракурсов. И каждое новое отражение непохоже на предыдущее. Странно было видеть себя со стороны в столь разных обличиях. Как будто невольно подглядываешь за чужой жизнью. Это и смущало, и притягивало одновременно, заставляя забыть о собственной личности. Пока я рассматривала зеркальную мозаику, лифт плавно остановился и его дверцы бесшумно распахнулись.

Выйдя из него, я оказалась в длинном узком коридоре, по бокам которого, вместо стен стояли огромные аквариумы, освещавшие темную дорожку тусклым сине-голубым светом. Ни рыб, ни водорослей, ни кораллов в них не было. Только медузы разных форм и размеров медленно проплывали вдоль стекла, изредка мерцая люминесцентными искрами. Их было просто огромное количество. Они свободно дрейфовали вдоль стеклянных стен, давая возможность спокойно рассмотреть себя до мельчайших подробностей. От этой полутьмы и неторопливого движения складывалось ощущение, что мы находимся где-то на морском дне Марианской впадины.

Я шла медленно, не торопясь, с интересом разглядывая этих морских тварей, умудрившихся пережить миллионы лет эволюции, оставшись практически в первозданном виде. Среди десятков, а может быть и сотен, разных экземпляров была одна особенно интересная. Небольшая, ярко-розового цвета, с красивой фиолетовой юбочкой и длинными узкими щупальцами. Она плыла по коридору в одном темпе со мной, не обгоняя и не отставая. Давая рассмотреть себя в деталях и вдоволь полюбоваться своей необычной красотой.

Увлеченная разглядыванием медузы, я и не заметила, как коридор закончился, и я вдруг оказалась на пороге небольшого зала.

Аквариумы коридора плавными поворотами расходились влево и вправо от порога, превращая одну сторону помещения в сплошь стеклянную. Прямо напротив входа расположилась длинная пустая барная стойка, отделанная глянцевым черным мрамором. По бокам от нее, словно огромные подпорки, возвышались две большие прозрачные колонны, подсвеченные неоновыми прожекторами, в которых бурно пузырилась разбавляемая воздухом вода. Над стойкой красиво переливалась сине-зеленым спектром зеркально-неоновая вывеска с надписью «Партиториум». Я так и стояла, в нерешительности переминаясь с ноги на ногу и с интересом рассматривая всю эту необыкновенную обстановку.

- Вы как раз вовремя, - разлившийся по комнате приятный баритон заставил меня слегка вздрогнуть от неожиданности.

Я подняла глаза и увидела, что в баре появился мужчина. Высокий худощавый с длинными пепельными волосами, свободно спускающимися с узких плеч. Он повернул голову и посмотрел прямо на меня. Даже стоя на самом краю зала, сквозь десяток метров, разделяющих нас, я почувствовала, как обжег меня его ледяной взгляд. Острый, слегка длинноватый для его лица нос, резко очерченные бледные губы, высокие скулы и треугольный выступающий подбородок. Он не был красивым или хотя бы привлекательным. И все-таки в этих резких чертах лица было нечто такое, что заставляло меня смотреть на него еще и еще.

- Прошу, присаживайтесь, - мужчина указал на один из высоких стульев у стойки.

Движения его рук были плавными и неторопливыми, а голос мягким, но вместе с тем требовательным. Шестым чувством я отчетливо ощутила, что лучше внять этому приглашению, ибо последствия непослушания не заставят себя долго ждать. Молча кивнув, я тихонько опустилась на предложенный стул.

Мужчина тут же внимательно меня осмотрел. Холодный ледяной оттенок его бледно-голубых, почти бесцветных глаз пронизывал не хуже острого клинка. Под этим пристальным взглядом мне стало болезненно неуютно, словно меня обливают ледяной водой на тридцатиградусном морозе. Мысленно желая провалиться сквозь землю, я нервно заерзала на стуле, не зная куда себя деть. Обратив наконец внимание на мое видимое беспокойство, странный мужчина моргнул, а затем отвернулся.

Одну за другой доставая с полок бутылки разных цветов форм и содержания, он молча принялся что-то готовить, при этом ловко жонглируя инвентарем. Через минуту бармен протянул мне хайболл с напитком, украшенный долькой лайма.

- Добро пожаловать в «Партиториум» , - произнес незнакомец.

Я приняла бокал с этим странным «welcome drink» и аккуратно принюхалась. В нос тут же ударил знакомый приятный запах можжевеловых ягод. Слегка пригубив, сразу же узнала свой любимый джин-тоник. Хоть этот коктейль и принято считать одним из самых простых в приготовлении, на самом деле его очень легко испортить и мало кому удается приготовить его правильно. Некачественный джин, не тот тоник, погрешности в пропорциях, и многие забывают о соке лайма, в лучшем случае малодушно заменяя его соком обыкновенного лимона. Но не сейчас. Именно этот коктейль оказался идеален. Прохладной приятной терпкостью оседая на языке, он глоток за глотком снимал внутреннее напряжение и расслаблял сведенные нервной судорогой мышцы.

Пока я неторопливо потягивала свой напиток, странный бармен не стал надоедать мне своим присутствием, отойдя в дальний угол и методично протирая и без того начищенные до блеска бутылки на длинных узких полках. Однако, как только мой бокал наполовину опустел, и я уже достаточно расслабилась, словно почувствовав перемену в моем настроении, мужчина плавно подошел и встал напротив меня.

- Мисс Лира, - обратился он, привлекая мое внимание. – Скажите, что вы помните о вчерашнем дне?

Удивленная этим странным вопросом, я уставилась в его холодные глаза и застыла. Мириады тонких ледяных игл тотчас же пронзили мое тело насквозь. В отражении его бесцветных зрачков я вдруг увидела тот кошмар, что произошел ночью, словно меня заставили заново пережить агонию собственной кончины. В ужасе отпрянув от бармена, что есть мочи закричала:

- Я мертва! Мертва!