Боец

Дорогой клуб «Эдем» был всего лишь узаконенным публичным домом для богатых и знаменитых. Любой каприз за ваши деньги, любая любовь согласно установленному ценнику. Элитные шлюхи обоих полов весьма красиво назывались «хосты». Эскорт-сопровождение, секс и приличный заработок. Боже, «приличный», вот только приличным-то, как правило, и не пахло. Продажная любовь, продажное внимание, улыбки, прикосновения, поцелуи.

Валера ненавидел это место настолько, что готов был бежать прочь, вот только никто не отпустит. И как его угораздило, такого правильного и умного, попасться на глаза хозяину этого борделя? Хотя понятно, как… Его мать, как говорится, завсегдатай этого проклятого места. Нет, она не богатая скучающая дамочка, она в аккурат та, кто продаёт себя в «Эдеме». Продавала. Теперь она жена этого самого хозяина.

Нет, Валера не спорил, его мать красивая женщина чуть за тридцать, не просто красивая, а шикарная, иначе бы хозяин борделя так слюной не капал. О том, кем мамочка работает, парень узнал недавно, как раз перед её новым замужеством. До этого легенда гласила, что она бизнес-леди с командировками, нервной работой и полным отсутствием времени на единственного сына. Валера и не переживал, он вполне хорошо жил с бабушкой далеко от столицы, и ему всегда казалось, что лучше его мамочки нет в мире человека.

Он её не видел с рождения… совсем. Она только деньги изредка присылала, вот только, к сожалению, бабушка не могла жить вечно. Ему было шестнадцать, когда она умерла.То, что он был несовершеннолетним, устроило не всех, особенно мамашу. Она примчалась в далёкий город, брезгливо оглядела небольшую квартирку и уже с большим интересом уставилась на сына. Он стоял перед ней и боялся пошевелиться, впервые видя настолько красивую женщину… Вот только сердца и души у этого совершенства не было. Серые глаза волчицы внимательно, почти ощутимо ощупывали замершего подростка. Красивая брюнетка чуть хмыкнула, сложив ярко-красные губы в неприятную гримасу.

— Боже, что за вид, Валя…

И парень сразу понял: единственный близкий человек умер, и от этого стало так горько и страшно, что он чуть не разревелся, но всё же удержался, собрал всё своё упрямство и только вздёрнул подбородок выше.

— Хотя… если тебя приодеть да подстричь, может, что и получится… — отодвинув отросшую чёлку с глаз, заметила женщина.

Валерка молчал и только взглядом следил за той, кто только на бумаге была ему матерью. Она же обошла однокомнатную квартирку, ни к чему не прикасаясь. Валера только хмыкнул, спрятав глаза за чёлкой. Квартира была хоть и небольшой, но очень чистой. Бабушка любила, чтобы всё было на своих местах и внука приучила. В комнату вошёл ещё чужак, высокий худощавый мужчина лет сорока. Чёрные глаза остановились сначала на женщине, а потом наткнулись на замершего, как оловянный солдатик, парня.

— Ну, давай знакомиться. Я Николай Иванович, — мужчина приблизился, протягивая Валере руку.

— Валера, — мальчишке очень хотелось, чтобы его голос не дрожал и был бы таким же твёрдым и уверенным.

— Ну что же, Валера, поехали, посмотришь на свой новый дом. По дороге познакомимся, — Николай Иванович лишь кивнул женщине. — Люба, поехали.

— Мне надо вещи собрать, — Валера поднял глаза на мужчину.

— Нечего здесь брать, — Люба фыркнула. — Достаточно того, что на тебе это тряпьё. Поехали.

Парень всё же прошёл в угол комнаты, снял фотографию со стены и, пройдя мимо матери, направился на выход, захватив куртку.

— Что с квартирой? — поинтересовался Николай, оглядываясь с любопытством. В комнате стоял старый потёртый диван, шкаф, стол, на котором стоял старый компьютер. Книжные полки и тумба под стареньким пузатым телевизором. Красный палас на покрашенном полу, занавески на окнах. Хоть всё и выглядело старым, но было чистым и аккуратным.

— Продам. Зачем она мне? — улыбнулась женщина.

— А сын? Если захочет вернуться?

— Вернуться в это убожество? Коль, он сейчас поймёт, как это здорово, жить в столице, и его сюда никакими пряниками не заманишь. К тому же, думаю, из мальчика получится неплохая модель. С такой внешностью его с руками оторвут. Что ему делать в этом Мухосранске?

— Ну, может, у него свои мысли по этому поводу?

— Ой, что он понимает? Мелкий ещё…

— На волчонка похож…

— Ну, если мать волчица, кем ему быть ещё? — женщина игриво обняла мужчину, заглядывая ему в глаза. — Пойдём, Коль, ещё ехать чёрт знает сколько.

Мужчина согласно кивнул и, приобняв Любу, направился к выходу.

Валера сидел в приятно пахнущем салоне машины, стараясь не отсвечивать. Он уже понял, что жизнь его круто меняется, вот только радости по этому поводу не испытывал.

Огромный особняк Николая показался мальчишке почти замком. Таких домов в его городе точно не было. Самое настоящее поместье.

— Ну как? Нравится? — Николай, скосив глаза, улыбнулся обалдевшему пацану.

— Нравится, — не стал скрывать тот, крутя головой и стараясь рассмотреть всё получше.

Двухэтажный особняк подавлял своей роскошью, и Валера вдруг подумал, что, действительно, он слишком мал и никчёмен, мальчишка из далёкой глубинки. Внутри всё было ещё шикарней, чем снаружи, просто гимн богатству и роскоши.

— Твоя комната наверху. Тебя проводят. Если что-то не понравится, можно всё переделать, — Николай самодовольно улыбнулся, видя шок мальчишки.

Охранник, молчаливый мужик с коротким ёжиком волос, проводил одуревшего от красоты парня наверх.

Комната оказалась просто огромной, вся прежняя квартира по сравнению с ней казалась спичечной коробкой.

Понятно, почему мать так кривило от одного её вида. Сине-серые тона, дорогая мебель, новёхонький ноутбук и целый гардероб, забитый шмотками. Плазма во всю стену, игровая приставка, дорогой музыкальный центр.

— Завтра съездим в город. Приведём тебя в порядок, — мать вошла следом за сыном. — Переоденься, а этот ужас выкинь. Привыкай малыш, сколько тебе учиться осталось? Два года?

— Да…

— Ну и хорошо. В твои годы я вовсю работала, — женщина усмехнулась, всё так же с любопытством разглядывая парня. — В школу пойдёшь элитную, а там, может, и поступишь, если не дурак. Чем заниматься-то хочешь?

— Я в художку хотел пойти после школы.

— Боже, надеюсь, ты не просто калачики рисуешь, или что ты там в своей дыре рисовал?

Эта женщина Валере нравилась всё меньше и меньше. А вот её теперешний муж — вроде ничего мужик. И что он нашёл в этой хоть и красивой, но такой грубой женщине? Ну да, не его дело. Главное, чтобы его оставили в покое, а он потихоньку разберётся. Может, правда, нет ничего плохого в этой новой жизни? Новая школа, друзья. Может, всё ещё наладится?

Не наладилось. В школу Валера попал действительно самую что ни на есть элитную и дорогую. Маманя расстаралась, хотя, может, и не она, а Николай. Потому что только ему было интересно, о чём мальчишка думает и чего хочет. Например, узнав, что он рисует, на следующий день в его комнату принесли мольберт, краски, бумагу — мелочи, без которых художник и не художник вовсе. Появился учитель, чтобы подготовиться к поступлению. Вроде к дому парень привык, как и к новым дорогим шмоткам, даже стрижка уже не так раздражала, как вначале.

Со школой было сложнее…

Первый день закончился дракой. Валера хоть и был худощав, вот только слабаком никогда не был.

В новом классе парнишку приняли с арктическим холодом. Все считали его выскочкой, не иначе. Только вот мальчик для битья из него не получился.

— Лера-Валера, — длинный хлыщ-выпускник мажорной наружности (видимо, ему корона на мозг давила) без обиняков, по-простому получил в зубы.

Когда их растащили и отчитывали в кабинете директора (хотя это больше было похоже на нудное высасывание мозга), мальчишки, сияя синяками, мрачно разглядывали друг друга. Шпала-Герман многообещающе хмыкнул, Валерка в долгу не остался, показав ему средний палец.

Задирать не перестали и даже пытались устроить тёмную, но Валера был не так прост и снова отметился на обидчиках. В общем, трогать перестали, но и принять не приняли. Но парня это уже не волновало: доучится и срулит в свободное плаванье, ему с ними детей не крестить.

Дома Валера закрывался в комнате и выходил только поесть, иногда разговаривал с Николаем. Мать так и не проявляла к нему большого интереса, это и хорошо, потому что не читала морали и не лезла в душу.

А потом случилось совершеннолетие…

Уже с утра Николай ждал парня, чтобы отвезти в автосалон, приобрести по случаю дня рождения новенькую машину или байк. И вот сейчас, поступив, как и мечталось, на первый курс в художественную академию, Валерка не стал отказывать человеку, заменившему ему отца. Николай не был женат прежде, и детей у него тоже не было. И то, что он принял его мелкого, вызывало только уважение. Отчим был часто занят, но находил время на футбол и на вылазки в развлекательный центр. И главное, он верил, что мальчишка талантлив и вот-вот станет известным художником. За те несколько лет, что парень жил с матерью, они с отчимом стали действительно отцом и сыном. Первый курс, первые работы и даже друзья. В школе друзей не было, а теперь он стал очень популярным. Подростком парень был щуплым и нескладным, а теперь, занимаясь в фитнес зале вместе с отчимом, окреп и, становясь старше, превращался в широкоплечего мужчину. Валерка нравился девушкам, а главное, нашлась та, что ответила взаимностью. Парень под большим мужским секретом восторженно рассказывал о ней отчиму. Тот шутил и даже давал советы. В общем, жизнь удалась, и впереди ждало только хорошее. Взрослая жизнь, которую он ждал с нетерпением, чтобы съехать из дома и жить самостоятельно, своим умом и своими силами. Да, он был готов к этому.

Валера одевался, когда в комнату вошли без стука, мужчина замер, разглядывая полуголого парня.

— Я сейчас… — Валера уставился на Николая. — Что?

— Какой ты красивый, малыш…

— Что?

Парень не успел даже понять, как так случилось, что он оказался прижатым к собственной кровати.

— Сил нет, какой… думал, до вечера… — шептал Николай, шаря по молодому телу и почти вгрызаясь ртом в кожу.

— Нет! Стой! — отмер пацан, вырываясь из-под мужчины, не понимая, что происходит. — Это что, шутка?

— Ну что ты, мой ангел, я просто ждал… Нам будет хорошо… хочешь?

Выкрутившись из-под Николая, парень врезал ему между ног, заставив взвыть от боли.

— Какого чёрта? — шипел парень, скатившись с кровати и отскакивая подальше. Он никак не мог взять в толк, как этот человек, которого он считал почти отцом, вот так… лапал его? Малыш? Да охренеть!

— Я для тебя всё сделаю, Валечка, только не сопротивляйся… — Николай, уловив момент, снова накинулся, скрутив растерянного Валерку.

Ткнув парня лицом в кровать, он задрал ему зад, стаскивая домашние шорты.

— Я же тебя как увидел… Не вырывайся! Зараза! — Николай взвыл от боли, Валера, извернувшись, до крови вцепился ему в руку.

И тут его ударили… Боль взорвалась в голове белым шаром, выбив воздух из груди. Лицо снова вдавили в кровать, и мальчишка уже не слышал слов и ругани. Новая боль огнём обожгла зад, заставив взвыть и затрепыхаться с новой силой. Но держали крепко, матерясь, входили, не слушая криков и слёз. Весь мир в миг стал адом, горячим и ужасно болезненным. Тело, как тряпочка, повторяло чужие движения, мозг уже ничего не соображал. В какой-то момент словно свет выключили, и парень просто провалился в пустоту.

Мечтал вырасти и стать самостоятельным? Валерке просто не дали такой возможности. Он вдруг оказался заперт в богатом доме под круглосуточной охраной. Его везде возили, не позволяя и близко приближаться к кому-нибудь. За ослушание у отчима был свой любимый метод… секс, но прежде кнут или ремень — всё, что попадалось под руку. Тогда Валерка сбежал. Его нашли и вернули. Итог оказался плачевным: Николай в бешенстве избил строптивца и снова повторил весь ужас.

— Не смей закрывать дверь, Валечка. Теперь мы с тобой часто встречаться будем.

— Да пошёл ты, ублюдок… — губы, разбитые в кровь, не шевелились. — Я тебя посажу!

— Ты такой забавный, малыш, кто же поверит хулигану? К тому же что ты скажешь? Секс в твоём возрасте не запрещён. А если узнают, что ты по мальчикам, именно в полиции и будут ждать, особенно зеки в камерах. Нет, малыш, ты будешь молчать, и тогда я сделаю тебе хорошо, а если нет… мои охранники присоединятся. Ты думаешь, я один такой, слюной весь изошёлся?

Валера замер, с ненавистью глядя на Николая.

— Дотронешься ещё раз — я убью тебя, — тихо пообещал он.

— Дотронусь, ты ещё просить будешь, — зло пообещал Николай. — Приведи себя в порядок и постарайся не разболтать наш с тобой секрет.

— А что, маменька не в курсе? — усмехнулся парень, вздрогнув, когда мужик резко приблизился и навис над ним скалой, схватил парня за отросшую чёлку, притянул к лицу.

— А зачем нам она, малыш? Будешь раздвигать ножки и получать удовольствие, всё для тебя сделаю, а будешь упрямиться… на цепь посажу. И будь уверен, мой мальчик, ни одна живая душа об этом не узнает…

В тот день, смывая с себя кровь и сперму, Валерка дал себе обещание, что никто никогда больше к нему не приблизится.

Он убегал постоянно, но самое смешное, что отлавливала его полиция и возвращала обеспокоенному отчиму, тому даже не надо было напрягать охрану.

Сопротивление бесило Николая Ивановича. Он думал, что мальчишка поистерит и смирится, вот только сломать его не получалось. Серые глаза из-под чёрной чёлки смотрели с ненавистью, и желанное тело приходилось усмирять силой. Он пытался договориться, но ничего не получалось, мальчишка становился неуправляемым.

И вот тогда отчим решил, что спрячет своего малыша там, где никто не услышит и даже не догадается его искать. «Эдем» стал для Валеры тюрьмой… Год кошмара, последняя капля, Валеру уже не били, а просто накачивали наркотой, и только тогда вожделенное тело можно было спокойно иметь во всех позах.

В очередной раз парень оказался в плену дурмана, вот только мучитель не знал, что он в моменты просветления просто найдёт то, что остановит агрессора. Это случилось ровно через год, в день рождение Валеры. Что можно за год сделать с человеком? Сломать. И парень давно понял, что выбраться живым от своего любовника не сможет. Надоест, и его прикопают. Он не о чём не думал, наводя пистолет на мучителя, ему надо было уйти прямо сейчас. Терпеть сил не было, с него хватит.

— Валечка… — Николай замер перед парнем, стоящим напротив. В его руках был пистолет, и мужчина проклял тот день, когда не убрал оружие на место в сейф.

— Валера. Блядей своих так будешь называть… папа…

Выстрел прозвучал как залп, и комната наполнилась пороховым газом, от чего защипало в носу. Парень приблизился к рухнувшему противнику, глядя сверху на тело. Николай Иванович лежал, глядя в потолок изумлённым взглядом, словно до конца не верил, что мальчишка осмелится выстрелить.

Спрятав оружие за резинку шёлковых брюк, Валера обошёл тело, которое когда-то было его отчимом, и вытащил из его брюк ключи. Ошейник на шее поддался, и золотая цепочка, как змея, упала на ковёр, который заглушил звон. Сглотнув, Валерка направился к выходу. На двенадцатом этаже пентхауса было тихо. Охрану отчим сюда не пускал. Он вообще очень тщательно скрывал присутствие своего раба. Это место было больше, чем клеткой, это был ад на двенадцатом этаже.

Спуститься вниз и потеряться среди одетых в лёгкие шаровары и прозрачные майки местных обитателей ничего не стоило. Никто не обратил внимание на милого парнишку, направляющегося к выходу. Медлить было нельзя, ведь рано или поздно тело обнаружат и тогда… Нет, тюрьмы Валерка, как ни странно, не боялся, это другое. Николай Иванович был одним из теневых хозяев, а бандиты даже смерти конкурентов не прощают…

Парень просто не хотел умирать, за всё это время, проведённое здесь, жить хотелось с особой силой. Только вот подальше от столицы и от всех, кто мог знать о его существовании.

Валера почти выбрался, когда его неожиданно остановили.

— Куда ты спешишь, куколка?

— С дороги, — прорычал парень, вывернувшись из загребущих рук.

— О, Лера-Валера? — пьяный бугай, мало похожий на школьного мажора, в изумлении уставился на парня в одежде хоста. — Подрабатываешь, сучёнок? — злобно выдохнул Герман в висок Валерке. — Может, расслабимся?

Серый взгляд, словно сталь, блеснул из-под чёлки.

— А это что у нас? — Герман, на удивление ловко для пьяного, вытащил пистолет из-за резинки штанов парня.

Валерка побледнел и вцепился в оружие в чужих руках. Прозвучал выстрел, и мальчишка отскочил в сторону от оседающего противника. Началась паника, и Валерке всё же удалось прорваться к выходу вместе с толпой.

Этот день он старался не вспоминать… Валера Рожной исчез, просто растворился, словно никогда и не было этого парня.