Глава 6

— Ты что-то рано сегодня, — встречает меня мама, когда захожу в квартиру. — Пары отменили?

— Нет, я ушла с них, — бросаю безразлично и скидываю обувь.

Мама принимает мой ответ за шутку. Смеётся. Не верит, что её примерная дочь, умница и отличница, может прогулять занятия.

— А у меня сегодня праздник, — делится с сияющим видом. — Борисыч на время своего отпуска поставил меня замом. Прохоренко и Васичев теперь локти кусают.

— Поздравляю, — выдавливаю из себя улыбку, но она получается неискренней.

Мама у меня врач психиатрического отделения в горбольнице, а ещё она неисправимая карьеристка. Постоянные подработки, дежурства, повышение квалификации… Как специалист она добилась многого, семья же у неё всегда была на втором месте. Как, впрочем, и у моего отца. Поэтому я не люблю обсуждать с родителями их работу. Ревную, наверное. Хотя… уже плевать.

— У меня сегодня ночное, папа укатил на неделю в командировку, — сообщает мама, перед зеркалом поправляя аккуратно уложенные светлые волосы. — Вечером не задерживайся. Сразу домой. И, кстати, про танцульки свои забудь. Не хочу снова выслушивать от Максима, какая я плохая мать.

— Ладно, — соглашаюсь, зная, что этот запрет временный, как и все остальные до него.

— В секции как дела? Всё нормально?

— Дети хорошие, родители адекватные. Мне нравится.

— Довольствуешься малым, да? — снисходительно улыбается. — А могла бы сейчас тренировать в Москве. Под крылом у Ирины Алексеевны…

— Ма-ам… — закатываю глаза, узнавая старую песню.

— …Как она меня тогда просила! — мама входит во вкус. — Лариса, привезите ко мне свою девочку. Я сделаю из неё чемпионку. Потом останется в Москве. Будет девчонок из сборной тренировать…

— Хватит! — психую.

— …А нашей девочке тогда по барабану было. У неё переходный возраст. Ей не до тренировок…

Не могу больше это слушать! Отворачиваюсь и ухожу к себе, громко хлопнув дверью.

Отшвырнув от себя сумку, падаю на кровать, слыша, как мама продолжает причитать:

— …Вроде умный ребёнок, но всё себе перечеркнула. Всё! Избаловали мы тебя, Маша. Упустили…

Накрываю голову подушкой, чтобы ничего не слышать. Я уже не знаю, что сделать, чтобы мама перестала припоминать мне те события. Ведь я не бросила гимнастику, дошла до мастера спорта. Школу закончила с отличием, в универ на бюджет поступила — и ей всё равно мало. Она словно не замечает моих успехов. Да и плевать!

***

С трудом дожидаюсь вечера и ухожу на тренировку. Единственная моя отдушина.

Детки в нашей секции и правда хорошие. Малышки совсем, но стараются. Работают. Поднимают настроение своей детской непосредственностью. Я уже к каждой прикипела душой. Обожаю их. С ними вечер пролетает незаметно.

— Маш, мне надо убежать пораньше, — говорит Лена, быстро накидывая куртку. — Закроешь зал?

— Хорошо, — понимающе улыбаюсь. — Бежишь к своему чемпиону или от него?

— Потом расскажу, — отмахивается, а сама краснеет и смущено отводит глаза.

Провожаю подругу смеющимся взглядом, иду к тренерскому столу и неторопливо собираюсь.

В тишине пустого зала слышу через стенку, что бойцы Пал Палыча всё ещё тренируются.

Дёма, возможно, тоже там. Эта мысль не даёт покоя, но я гоню её от себя. Быстро одеваюсь, выключаю свет и выхожу в коридор.

Я не буду выяснять, где занимается Царёв! Не буду! Не буду! — повторяю, как мантру. Но ноги сами несут меня к соседней двери, а рука тянется к ручке. Чуть приоткрываю створку, заглядывая внутрь.

— …Игнатов! — рычит Пал Палыч. — Решил выставить блок подбородком? С мозгами как дела? Они вообще есть?…

Господи, что я делаю? Веду себя, как какая-то малолетка, честное слово. Надо заканчивать с этим.

Уже собираюсь закрыть дверь, но по залу прокатывается зычный голос тренера:

— Мария! Чего стоишь там, как не родная? Заходи!

Черт! Бойцы синхронно поворачивают головы в мою сторону, приходится распахнуть дверь шире, чтобы не казаться подглядывающей. Ещё чего не хватало!

— Здрасьте, — натягиваю улыбку и судорожно придумываю причину визита.

Пал Палыч сдаёт нам зал для секции, но в этом месяце мы уже отдали деньги. Тогда зачем я здесь? Думай, Маша, думай!

— Не хочу вам мешать, — виновато морщусь. — Я… зайду в другой день.

— Зачем в другой? Молодец, что пришла. Я тебе квитанцию отдам сейчас.

Точно! Квитанция об оплате. Совсем забыла про неё.

— Парни, заканчиваем! — командует мужчина, пока мы с ним идём к тренерской. — Через пятнадцать минут закрываю зал.

После его слов начинается суматоха. Бойцы убирают маты, ставят снаряды на место. Оглядываюсь по сторонам, но Царёва не вижу. Его здесь нет. И почему-то от этого не чувствую облегчения. Наоборот, внутри рождается что-то похожее на разочарование.

Вот глупая!

Злюсь на себя и, забрав бумажку, спешу поскорее уйти из зала. На выходе меня догоняют два здоровяка.

— Мария Михална, проводить вас до дома? — игриво интересуется первый.

Игнорирую его, закатив глаза.

— Прошу вас, — второй открывает передо мной дверь, склоняясь в шуточном поклоне.

Такие дураки. Еле сдерживаюсь, чтобы не засмеяться.

Но когда оказываюсь в коридоре, всё моё веселье разом испаряется. Потому что прямо напротив выхода замечаю рослую фигуру Царёва.

Поза парня выглядит расслабленной, но взгляд… От него мурашки по коже бегут. Острый. Вспарывающий. Вынимающий душу.

Демьян медленно, даже лениво, проходится им по сопровождающим меня парням, и я не успеваю заметить, как бойцы исчезают. Их словно ветром сдувает.

Смотрю по сторонам, понимая, что в пустом коридоре, кроме нас двоих, больше никого нет.

Рассматриваю парня, подмечая детали.

Спортивная одежда, кроссовки, сумка через плечо. Волосы немного влажные.

Царёв все-таки тренируется у Пал Палыча. Такой делаю вывод и не могу сдвинуться с места или сказать что-то. Потому что скучающий взгляд проходится по мне, а я при этом ещё больше впадаю в ступор, не в силах пошевелиться.